. Читать онлайн книгу.
собственной кровати, а багровое сияние исходит от огня в камельке детской. Была ночь. На столе горела свеча. В ногах кровати стояла Бесси с тазиком в руке, а в кресле возле моего изголовья сидел незнакомый джентльмен и низко наклонялся надо мной.
Я испытала неизъяснимое облегчение: близость постороннего человека, не обитателя Гейтсхеда, не родственника миссис Рид, успокаивала, обещала защиту. Отвернувшись от Бесси (хотя ее присутствие было для меня куда менее тягостным, чем, например, Эббот), я вгляделась в его лицо и узнала мистера Ллойда, аптекаря, которого миссис Рид иногда звала к заболевшим слугам. Себя и своих детей она поручала заботам врача.
– Ну-с, кто я? – спросил он.
Я назвала его фамилию и протянула ему руку. Он взял ее с улыбкой, говоря:
– Скоро мы будем чувствовать себя совсем хорошо!
Затем мистер Ллойд осторожно уложил меня и, обратившись к Бесси, велел ей последить, чтобы ночью меня не тревожили. Он отдал еще несколько распоряжений, упомянул, что заглянет на следующий день, и удалился – к большому моему огорчению. Мне было так уютно, так спокойно, пока он сидел у моего изголовья. И когда он притворил за собой дверь, в комнате словно стало темнее, и сердце у меня вновь упало, удрученное невыразимой тоской.
– Мисс, а вы уснете, как вам кажется? – спросила Бесси мягко.
Я ответила ей лишь с большим трудом, ожидая услышать злой упрек:
– Постараюсь.
– Дать вам попить? А может, скушаете чего-нибудь?
– Нет, спасибо, Бесси.
– Так я, пожалуй, лягу. Ведь время уже за полночь. Но если вам что понадобится ночью, так вы меня позовите.
Какая удивительная заботливость! Осмелев, я спросила:
– Бесси, а что со мной такое? Я заболела?
– Думается, в Красной комнате вам стало нехорошо, так вы сильно плакали. А теперь вам, должно быть, скоро полегчает.
Бесси пошла в комнату горничной рядом с детской. Я услышала, как она сказала:
– Сара, ляг со мной в детской. Я страх боюсь остаться одна с бедной девочкой. Она ж и умереть может! И что с ней такое приключилось? Может, ей что привиделось? Хозяйка была слишком уж строга.
Она вернулась с Сарой, и они легли спать. Но перед тем как заснуть, шептались добрых полчаса. До меня доносились обрывки их разговора, и я более чем ясно понимала, какую тему они обсуждают.
«Что-то прошло совсем рядом с ней, белое такое, и исчезло…»
«А следом за ним – большой черный пес…»
«Три громких удара по двери…»
«Свет на кладбище прямо над его могилой…»
И так далее, и так далее.
Наконец обе уснули, свеча и огонь погасли. Для меня часы этой ночи тянулись в жутком бдении. Уши, глаза, ум были равно во власти ужаса – того ужаса, какой способны испытывать только дети.
Случившееся в Красной комнате не завершилось тяжким или длительным телесным недугом: оно всего лишь вызвало у меня такое нервное потрясение, что его отголоски я испытываю по сей день. Да, миссис Рид, вам я обязана тягчайшими