Здравствуй, Ходжа Насреддин!. Леонид СоловьевЧитать онлайн книгу.
уходят.
Эмирские покои. На шелковых подушках возлежит эмир, окруженный сановниками. Дворцовый мухобой машет над его головой опахалом. Главный кальянщик время от времени сует мундштук кальяна в рот повелителю.
У ног эмира лежит без чувств Гюльджан, накрытая покрывалом. Эмир жестом приказывает всем отвернуться; склоняется над Гюльджан, приподнимает покрывало.
Эмир. Поистине она прекрасна, и мы соизволим к ней войти сегодня же! (Пауза.) Поистине она прекрасна! (Подозрительно оглядывая придворных.) Надеемся, никто не посмел посмотреть ей в лицо?
Сановники (хором). Никто не осмелился! Никто!
Эмир. Поистине она прекрасна!
Сановники молчат, в смущении поглаживая бороды.
Вы слышали? Мы трижды восхвалили ее красоту!
Длиннобородый мудрец (робко оглядываясь).
Поистине меж звезд она
Блестит, как полная луна!
Мудрец в непомерной чалме (подхватывает).
И вьется черная коса,
Как хвост коня Дуль-Дуль-Ата!
Кальянщик.
Так тонок стан, что муравей
Мог позавидовать бы ей!
Мухобой.
И брови словно два крыла
Взлетающего вверх орла!
Длиннобородый мудрец.
Как чернослив ее глаза!
Мудрец в чалме.
И веки точно бирюза!
Кальянщик.
Ресницы как колчаны стрел!
Мухобой.
И лоб, как луковица, бел!
Длиннобородый мудрец.
И голос тоньше бубенца!
Мудрец в чалме.
И щеки слаще леденца!
Кальянщик.
И шея персика нежней,
Чуть бьется жилочка на ней.
Мухобой.
И рот, как пуговица, мал,
И губы алы, как коралл!
Длиннобородый мудрец.
И снега грудь ее белей,
Две спелых вишенки на ней.
Мудрец в чалме.
И плечи…
Эмир. Довольно! Это мы слышали столько раз, сколько у нас в гареме жен! Неужели вы не можете придумать ничего нового? И за что только мы платим вам жалованье, о уминатели тюфяков, поглотители пищи и набиватели своих бездонных карманов!
Вбегает рябой стражник, падает ниц перед эмиром.
Рябой стражник. Пусть повелитель прикажет рубить мою голову!
Бахтияр. Что случилось?..
Рябой стражник. Проклятый Ходжа Насреддин… Он переоделся женщиной и выскользнул у меня из рук!
Эмир (грозно обводя глазами сановников). Когда же мы наконец увидим на блюде голову этого возмутителя спокойствия?
Сановники молчат.
Кто повелитель Бухары? Кто повелитель Бухары? Мы вас спрашиваем! Мы или он, этот презренный Ходжа Насреддин? Кто повелитель Бухары? Мы – эмир или он –