Пепел Марнейи. Антон ОрловЧитать онлайн книгу.
поздно ей суждено стать сестрой бога. Она тогда стиснула загорелые кулаки и прошипела сквозь зубы площадное ругательство. «Сестрами бога» называют увечных монахинь, посвятивших себя Семанху Безногому, который делится с адептами силой в обмен на добровольно отрезанный и отданный в храм кусок собственной плоти. Сила отмеряется порциями в зависимости от величины пожертвования: за мочку уха или фалангу пальца получишь чуть-чуть, за кисть руки – уже побольше, и так далее. Искалеченные монахини ходят по дорогам, славят Семанха и ко всем пристают с рассказами о том, какая это замечательная жизнь. Ничего удивительного, что Рен от такого пророчества взбеленилась и с тех пор готова без долгих разговоров пристукнуть любого Семанхова служителя, лишь бы не угодить в их тенета.
В куплетах и балладах не было ни слова о «сестре бога», а вот Гаян об этом знал, по очень простой причине – к сумасшедшему тажебскому оракулу они ходили вместе.
Вот с кем надо бы познакомить Лиузаму! Трудно сказать… или, скорее, страшно сказать, каким был бы сейчас он сам, не сведи его судьба с Рен тринадцать лет назад. Спасибо Вышивальщику Судеб за то, что порой попадаются люди, рядом с которыми невидимые раны начинают потихоньку затягиваться, а выбитые мозги мало-помалу встают на место.
Пока Гаян предавался теплым воспоминаниям, Айвар продолжал препираться с неблагодарной публикой, и в конце концов, исчерпав весь прочий репертуар, с хитрым прищуром выложил свой главный козырь:
– А не хотите ли, добрые люди, услышать правдивую песнь о Хальноре Камышовом Коте?
Бывают предложения, от которых невозможно отказаться. Например – послушать песню о Хальноре, каким бы неважнецким ни было исполнение. В тех городах и весях, где жизнь налаженная, на этот счет существуют законы, а в дырах вроде Ивархо – давний обычай, обладающий силой закона.
Айвар расположился на стуле посреди зала, извлек из футляра покрытую рыжим лаком лютню, попросил у хозяина пива промочить горло. Тем временем кое-кто из посетителей шмыгнул за дверь. Закер тоже сбежал, а Лиузама с интересом уставилась на песнопевца своими печальными круглыми глазами, и Гаян понял, что в этот раз ему концерта не миновать. Ничего, в жизни бывают вещи и похуже.
– К тебе взываю, Хальнор Страж Сонхийский! – сокрушительным басом завел Айвар, ударив по струнам. – Хальнор Проклятый, Хальнор узник рысьей шкуры, Хальнор оклеветанный, Хальнор, сам себя проклявший, Хальнор, из-за бесчестного навета отказавшийся от своей силы, Хальнор, сам себя осудивший за то, чего не было! Где бы ты ни обретался – услышь мою песнь и узнай, кто прав, а кто виноват! Услышь меня, Хальнор!
Проревев обязательный зачин, бард перешел к повествованию, а его слушатели, сраженные звуковым шквалом, сидели кто слегка побледневший, кто совсем бледный, и с нетерпением дожидались завершения этой пытки.
Когда Айвар дойдет до конца, трактирщик угостит его обедом за счет заведения, а в Вазебре, в Йефте или на Рийских островах он получал бы еще и небольшое регулярное пособие