Кукловод. Андрей ТроицкийЧитать онлайн книгу.
сомневайтесь. А санкция – от пяти до десяти лет лагерей с конфискацией имущества. Или без таковой.
Каширин хотел сказать, что из имущества у него остались лишь носильные вещи и автомобиль "Лексус", который уже завтра будет продан. Но сказал совсем другое:
– А что с алмазами?
– Пока они арестованы, но скоро будут конфискованы. Вам алмазов больше не видать. Это однозначно. Наймите себе хоть целую армию адвокатов – алмазы к вам не вернутся. Кстати, банковские счета "Горизонта" тоже арестованы.
Каширин еще до конца не верил в то, что произошло.
– Слушайте, я возглавляю инвестиционную компанию. Я деловой человек. И вам, наверное, есть, чем заняться. Давайте с вами договоримся. По человечески договоримся. Моя профессия в том и состоит, чтобы эффективно вкладывать деньги, получать обеспечение под кредиты. И мне совершенно без разницы, чем брать залог. Алмазами, табуретками, деревянными чурбанами. Лишь бы эта хренота, то есть залоговое обеспечение, было ликвидным. Ну, покрывало выданный кредит. Понимаете?
– Разумеется. Мы в УЭПе не лаптем щи хлебаем.
– Вот я и взял это техническое сырье в качестве обеспечения кредита в три миллиона долларов, выданного фирме "Степ". Деньги я выдал "Степу", а они мне – алмазы. Понимаете?
– Значит, этот факт вы признаете? Прекрасно.
Вощук склонился над протоколом, что-то долго записывал на бумаге. Каширин заерзал на жестком стуле. Доказывать, что алмазный порошок не валютная ценность, а техническое сырье – смысла нет. Такие доказательства не для слабых умов. А этот Вощук явно не гигант мысли. Но ведь даже со следователем можно поговорить по человечески, что-то ему объяснить на пальцах. Должен понять.
Каширин старался облекать свои мысли в самые простые доходчивые фразы.
– Если вы арестуете эти проклятые алмазы – я пропал. Это все равно, что меня к стенке поставить. И шлепнуть без суда. Вы у меня не алмазы отбираете, жизнь отбираете. Я отвечаю за кредит, за чужие деньги, я обязан их вернуть. Не будет алмазов – не будет денег. А не будет денег – не будет меня. В живых меня не будет.
– Ну, не драматизируйте ситуацию. Пропадут, то есть поступят в доход государства, только алмазы. А с вами... С вами по закону. Расстрельной статьи вам не светит.
Каширин попробовал зайти с другого боку.
– Прошу вас, давайте договоримся. Ну, как люди. Вы человек и я человек. Значит, мы можем договориться. Уголовное дело еще не завели? Вот и хорошо. Значит, можно договориться. Ну, лично с вами. Я не слишком богатый человек. Но сейчас в этой ситуации готов, так сказать, пойти на издержки. Понимаете?
Каширин выставил вперед руку, потер большой палец об указательный. Вощук, до которого дошел смысл иносказаний, дернулся, как от удара, подскочил на стуле.
– Ты что же мне взятку предлагаешь? Взятку, мне? Мне, который... Мне, которому... Финку в спину... Мне, который вас... Нас...
"Еще бы тебе заточку в бок и кирпичом по дурной башке", – додумал фразу Каширин. Он запоздало жалел о своих словах. Следователь задохнулся от злости,