Черная девочка. Елена УсачеваЧитать онлайн книгу.
что-то тяжелое. Или за хвост потянули.
– Мам! – позвала Женька. В секунду придумалось страшное – землетрясение, половина дома обвалилась, кухни нет, родительской спальни нет, оторванные провода искрят, Варфоломей из последних сил держится на краю.
Осторожно толкнула дверь в коридор. Здесь все было на месте – пол, прикрытый ковриками, вешалка в прихожей, обои в цветочек, в гостиной бормочет телевизор.
Вернулась в комнату. Стул как-то странно стоит. Повернут к кровати. Словно на нем кто-то сидел.
– Мама! – вывалилась в коридор Женька, а по спине словно кто холодными ладошками провел – от непонятной тревоги противные мурашки в пятки скатились.
Мама нашлась на кухне. Она сидела за столом, перед ней стоял стакан свежевыжатого сока, бледно-желтого, наверное, что-то цитрусовое. Глаза закрыты. Считает.
– Сорок восемь, сорок девять… Привет, дочь! Как твои дела?
Мама на диете. Медитирует и пьет соки. Ей надо в день сбрасывать по сто граммов. Если она вот так утром сидит, то сбросить не получилось. Если расхаживает по кухне, весело напевая, – все отлично.
Но сегодня – не отлично. Женька не понимает, как это – каждый день съедать одинаковое количество чего-то очень полезного, но не терять заветные сто грамм. Может, магнитные бури как-то на вес влияют?
– Чего у нас опять с Вафлей? – Женька посмотрела на холодильник, в животе нехорошо булькнуло. Вчерашний торт запросился наружу. Сглотнула и потянулась к кувшину с водой.
– Нервничает, – не открывая глаз, ответила мама. – Линять начал.
– Линять?
Хорошо, что Женька вовремя посмотрела на дно стакана. Волосок. Рыжий.
– Чего это он? – пробормотала, снова сглатывая. – Сейчас же зима!
– Вы вчера шумели, он нанервничался, – тихо произнесла мама.
Женька оглядела кухню. От вчерашнего тут ничего не осталось. Свечи убрали, рваные бумажки замели, на полу ни рисинки. Как будто бы пол еще и помыли. Табуретки задвинули под стол. На какой сидела девочка? На той, что у окна? Или около батареи? Очень хотелось еще раз рассказать про свое странное видение, а заодно и про сон. Кто же еще может спасти от тревоги, как не мама. Но промолчала. Потому что вчера никто ей не поверил. Почему поверят сегодня? Да и зеркало она вчера старательно вытерла. Нет больше уголочка. А может, его и не было?
Мама больше не медитировала. Уставилась на Женьку. Как змея. Пристально, не моргая.
– Ты, кстати, ночью на кухню не ходила? Мне показалось, здесь ходили.
– Нет, – прошептала Женька и покосилась на табурет. Может, этот? – Кто здесь мог быть?
– Варфоломей, наверное.
В коридоре скрипнуло, как будто стул резко подвинули. Женька с мамой вздрогнули.
– Будь здоров! – крикнула мама.
– Иду! – отозвался папа.
С чего мама взяла, что папа чихал? Он ведь не так чихает. Он чихает раскатисто. А это сип какой-то.
Скрипнуло снова, и чуть качнулась дверь. Так бывает, когда кто-то сначала хочет войти, касается ручки,