Жизнь, как она есть. Ироническая философия в стихах. Евгений ВермутЧитать онлайн книгу.

      Толпа друзей, дешевая пивнушка,

      Хозяин, Алик, добрая душа…

      Мы не считали выпитые кружки,

      Глотая дни и пиво, не спеша.

      И как нас только там ни называли,

      Кося свой взгляд, соседние столы,

      На то, как мы украдкой наливали

      В пивной бокал вино из-под полы.

      Мы пили дрянь с осадками науки,

      Науки лжи, обмана и вранья,

      Мы пили жизнь и морщились от скуки,

      Осевшей илом прожитого дня.

      Ну, что могли вчерашние подростки,

      Спеша пожить, хоть жизнь совсем не бал,

      А тот проспект, где нас на перекрестке

      Держал за горло красный «стоп-сигнал».

      Вот и нашли движению замену —

      Дешевый бар, отдушину для ран.

      Там вечерами били мы об стену

      Прошедший день, как выпитый стакан.

      Еще тогда, когда умы не расцветали,

      Пока не скажут им, когда и чем цвести,

      Из «книжных мисок» мы утопию глотали,

      Стремясь идейно и духовно подрасти.

      Мы в благородство свято верили порою:

      Из передач через эфир, через экран,

      Вещали нам, что коммунизм не за горою

      И это так, ведь перед ним был океан.

      Мы «заводились», возмутясь, с пол-оборота —

      Вдруг предал Родину непризнанный талант,

      Но «танцевальные программы» по субботам

      Не пропускали, хоть и вел их эмигрант.

      И был для каждого вопросом идиотским

      (Не важно, где, будь то Находка или Брест):

      Зачем на всех магнитофонах пел Высоцкий,

      Когда по «телику» транслировали Съезд?

      За душу бравшее с тоскою и надрывом:

      «Я не люблю…», «О старшине…» и «Батальон…»

      …Еще тогда мы обрели в душе нарывы,

      А он вскрывал.

      Он был один на миллион.

      Я не помню того, что делал вчера,

      Но мне врезалось в память то, что было давно.

      А давно – это Май и кино на «ура».

      Новый Год и разбитое кем-то окно.

      Помню юные лица старых друзей,

      Поименно не всех, но посмертно – в анфас.

      Неужель наша память – обычный музей,

      Где хранится «давно» и нет места «сейчас»?

      Твой вчерашний обед: то ли ел, то ли нет,

      Может, дома, а может, заскакивал в бар —

      Все слилось, но зато вот уже сорок лет

      Помнишь яблоко, незнакомого пьяницы дар.

      Детский