Боги ушли, твари остались. Михаил РогожинЧитать онлайн книгу.
меня не получится… Как только увидела его, поняла – не смогу…
Аделия глубоко затянулась и замолчала в ожидании бурной реакции Франца. Но он не откликнулся.
– Поймите, мы любили друг друга. Между нами не было никакой фальши. Настоящее чувство. Я и сейчас его люблю. И буду любить всегда. Как мне ему врать? Лучше признаться во всём – и будь, что будет! Он не осудит, поймёт и простит.
В эту минуту она сама поверила, что поступит именно так. Что бы ни случилось, она не должна предавать свою любовь. Пережить столько страданий, пройти через муки лагерного ада, чтобы теперь своими руками задушить собственное чувство? Нет! Уж лучше бы она сдохла тогда в бане во время страшного изнасилования…
Окурок обжег пальцы. Она бросила его в траву и долго наблюдала за тем, как он медленно угасал.
– Зачем же врать? – спокойно спросил Франц и продолжил тихим обволакивающим голосом: – Продолжай любить его, я буду только рад поспособствовать этому. Легенда у тебя совершенно не сволочная. Да, попала в лагерь за связь с иностранцем – врагом советской родины. Там я случайно встретил тебя и вынудил стать моей женой. Вытащил из лагеря. Он это поймет и не осудит. Потом меня отправили на нелегальную работу в Австрию. Взял тебя с собой. И что? Стала женой советского разведчика, совершенно не по своей воле. В чём же здесь враньё? Если Альфред всё еще тебя любит, значит, найдет способ, чтобы вы вновь оказались вместе. А вот если любовь осталась в прошлом, то впереди у нас с тобой гестапо, пытки, расстрел. В чём же тебе еще признаваться?
– А в том, что это вы меня вынудили! И хотите воспользоваться нашей любовью. Сделать из меня шпионку. Заставить выпытывать у него военные тайны!
– Естественно. Коль ты любишь врага своей родины, значит, либо он начинает работать на нас, либо ты автоматически становишься врагом. И тогда тебя уничтожат.
– Пусть будет так! Убейте меня, я согласна…
– Это не в моей власти. Я такой же заложник ситуации, как и ты. Но не забывай, родителей твоих вернули из лагеря в Москву, разрешили восстановиться на работе, выдали продовольственные карточки…
– Не надо, я знала, что будете постоянно этим шантажировать. Хотите, я убью Гитлера? Ну, хотя бы Геринга? В опере это можно было запросто сделать. Дайте только пистолет. Поручите всё, что угодно, я готова служить родине! Готова погибнуть! Но с Альфредом не смогу…
– Твоих отца и мать расстреляют, как родителей предателя родины, – жестко произнес Франц, давая понять, что дальнейший спор не имеет смысла.
– Сволочи… – простонала Аделия.
На дорожке парка возникли два силуэта военных с собакой. Франц снова обнял её за плечи и притянул к себе. Она зашлась в беззвучных рыданиях. Свет фонарика ударил в глаза. Подошедший патруль потребовал предъявить документы, и после долгого изучения, посоветовал парочке закончить романтическое свидание и вернуться в отель.
Ночь Аделия провела в тяжелом забытьи. Она часто просыпалась, задыхалась от духоты и приступов отчаяния и снова впадала в