Шелест ветра перемен. Ирина ЯричЧитать онлайн книгу.
Смерд дружиннику не ровня, не одолеет. А уходить надобно, тут ты прав. Но уходить всей семьёй вместе.
– А, дом и хозяйство бросать?
– Всё, що смогём увезти заберём с собой. А дом? Коли не примем княжеску волю, и так сожгут, ты сам видел, как полыхали дома в Новегороде.
– А уходить то куды? К меря иль к чуди?
– В лес глухой, поселимся хутором, а тамо видно будет.
– Акы тять, мыслишь, надобно в общине сказывать про дела новгородские?
– Общинникам сообщим, но що сами уйдём ни гу-гу, аще каждый сам решает. К тому ж такую ораву быстро дружинники разыщут, не они, так соглядатаи найдутся. Да и еси у нас люди не твёрдой веры и те, что по привычке обряды блюдут.
– Но большинство предано веруют.
– И всё ж надобно уйди самим. Схоронимся в чаще лесной, подалее от нашей деревни. Тропинку проторем в селе каком, и будем наведываться изредка на торг, и выведывать що да ак. Вот ежели много народа в лес подастся, то за ними и княжеские слуги попрут… Надобно поторапливаться, гроза сбирается.
Ждан понаддал лошадке, и та резвее засеменила копытами. Глыбы больших свинцово-голубоватых туч наползали друг на друга, ветер чуть не срывал шапки, завывал в ушах.
Завидев издали телегу, Благуша предупредила свекровь и дочь, и все они выскочили встречать.
Подъезжая к дому, Собимысл тихо сказал сыну:
– Ни матери, ни жёне не говори, на сходе услышат. Уходить надобно скоро, хорошо б сегодня в ночь. Ты Жданушка, пока распряги, аще Краюха малость отдохнёт, – кивнул он на лошадь. Краюхой её прозвали потому что, будучи жеребёнком, она частенько выпрашивала хлебец, который давала мать маленькому Ждану, когда тот играл на дворе.
По печально-озабоченным лицам подъехавших мужчин женщины поняли, что-то неблагополучно, но спрашивать не спешили, ждали, ведь всё рано те сами расскажут, поделятся заботой, коли будет необходимость, а, пока смиряя любопытство, бросились помогать разгружать телегу. Их остановил Собимысл, отдавая гостинцы:
– Вот возьмите. Благуша, дочь, беги к народу, созывай на сход, а ты, мать приготовь трапезничать.
– Давно дожидается варево и каша, – ответила Мирослава.
– Тогда помоги Ждану распрячь, да бери Ягодку, и на сход, а я вас догоню, – сказал Собимысл отстраняя внучку, которая крутилась возле него и отца и заглядывала в телегу. Пузатая Полосатка задрав лукавую мордашку, всматривалась в глаза хозяев и радостно мяукала, подняв длинный хвост, тёрлась о ноги.
Собимысл пошёл обходить своё хозяйство, ещё на обратном пути он обдумывал и советовался с сыном, что им необходимо забрать, и теперь присматривал, без чего они обойдутся, всего же не увезти.
Вернулась раскрасневшаяся Благуша.
– Ух, батя, всё селище обежала, люди спрашивали, по какому случаю сход, а мне и сказать нечего, – выдохнула слова невестка.
– Знать много – радости мало, – изрёк свёкор, выходя из сарая.
Под навесом общинного