Печать Василиска. Татьяна КорсаковаЧитать онлайн книгу.
дедова рука покоится не на столешнице, а на набалдашнике трости, – я могу худо-бедно передвигаться, но особого удовольствия мне эти передвижения, увы, больше не доставляют. Проходи же!
Кресло оказалось не слишком удобным, с высокой, прямой спинкой и с твердыми резными подлокотниками. Аля готова была поспорить на что угодно, что на подлокотниках вырезаны все те же змеи – излюбленные здешними обитателями твари. От этих мыслей кожу на ладонях неприятно закололо, захотелось немедленно убрать руки с подлокотников. Аля не стала бороться с возникшим порывом, сложила руки на коленях.
– Как добралась? – спросил дед, но по голосу чувствовалось, что все эти светские церемонии тяготят его до крайности.
– Спасибо, хорошо, – Аля поерзала в неудобном кресле, украдкой вытерла взмокшие ладони о джинсы.
– Я очень сожалею, что тебе пришлось добираться до Полозовых ворот своим ходом. К несчастью, мой автомобиль сломался накануне. Надеюсь, поездка на Звездочке тебя не слишком утомила?
– Что вы! – вспомнив ласковую Звездочкину морду, Аля улыбнулась. – Очень славная лошадка, мне было даже интересно. И товарищ Федор тоже хороший провожатый, – добавила она совершенно искренне.
– Федор, – голос деда смягчился, – славный мальчик, добрый и по-своему несчастный. Алевтина, будь к нему снисходительна. Поверь мне, он заслуживает самых теплых слов.
– Заслуживает, – тут Аля с дедом была полностью согласна.
– У нас здесь места глухие, новые люди появляются крайне редко, поэтому волей-неволей начинаешь ценить каждого собеседника. Федор уже успел рассказать тебе все местные сказки?
– Не знаю, все ли, но кое-что рассказал.
– Он очень необычный мальчик. В самых заурядных вещах ему видятся чудеса. Понимаешь, у людей, в некотором смысле ущербных, довольно часто открывается третий глаз, они могут видеть и чувствовать то, что остальным, простым смертным, видеть и чувствовать не дано.
Аля поежилась. Сейчас дед скажет, что товарищ Федор в самом деле видел Настасью-утопленницу, а болотный змей каждое утро плещется у берегов Мертвого озера. Кстати, на озере-то она еще не была. Из-за всех этих историй с русалками и василисками даже посмотреть в его сторону не удосужилась.
– Но я сейчас не о третьем глазе, – дед издал странный звук, не то закашлялся, не то засмеялся, а потом продолжил: – Я о том, что Федор, несмотря на свои двадцать пять, еще сущий ребенок. Здешние летописи он с малых лет читает вместо сказок, вот и придумывает себе всякие небылицы. Это я к чему, Алевтина, – он помолчал, побарабанил пальцами по набалдашнику трости, а потом опять заговорил: – Это я к тому, чтобы ты ясно понимала, что не всему сказанному Федором можно верить. А точнее, ко всему, что касается здешних преданий, лучше относиться как к фольклору и излишнего значения не придавать. Поверь мне, это будет самым правильным решением, самым разумным. Потому что если верить, что Василиск существует на самом деле,