Славянские колдуны и их свита. Александр АфанасьевЧитать онлайн книгу.
в памяти индоевропейских народов. В высшей степени важным и драгоценным представляется нам заговор против лихорадок, занесенный во многие из наших старинных рукописей и до настоящего времени еще не забытый русскими знахарями[231]:
«При море черном стоит столп, на том столпе камень, на том камне сидит святый отец[232] Сисиний и зрит на море черное. И возмутися море до облак[233] – изыдоша из моря двенадцать жен простоволосых[234], окаянное дьявольское видение». По некоторым спискам, жены эти исходят из огненного столпа, утвержденного на небеси. «И вопросиша их святый отец Сисиний: что есть злые жены зверообразны? Они же отвеща ему: мы – окаянные трясовицы, дщери Ирода, снявшего с Иоанна Предтечи главу. Вопроси святый отец Сисиний: почто пришли? – Идем в землю святорусскую род человеческий мучити – тело повреждати, кости ломати, в гроб вгоняти (или: кости крушить, жилы тянуть, самих людей огнем жечи); аще кто зло творит, опивается, объедается, обедни и заутрени просыпает, Богу не молится, тех мучим разными муками: они наши угодницы. Помолися Богу, святый отец Сисиний: Господи! избави род христианский от таковых диаволей И посла Господь Михаила-архангела[235] и четырех евангелистов, повеле их (трясовиц) мучити тремя (или семью) прутьями[236] железными, давая им по триста[237] ран на день». Имена архангела Михаила и святых угодников нередко заменяются и дополняются другими; в одном списке семь святителей, и между ними Егорий Храбрый, Иоанн Креститель и святой Николай увидели двенадцать лихоманок, плавающих по морю и воздымающих бурю[238]. «Они же начаша молитися: святый отец Сисиний, Михаил-архангел, четыре евангелиста: Лука, Марко, Матфей, Иоанн! не мучьте нас; где мы заслышим, в котором роду прославятся ваши имена, и того роду станем бегать за десять верст[239]. И вопроси их святый отец Сисиний: как вам, диаволи, имена?»
Лихорадки исчисляют свои названия и описывают те муки, которыми каждая из них терзает больного. Вот эти названия.
1. Трясея (тресучка, трясуница, в областных говорах: потресуха, трясучка, трясца от глагола трясти[240]), в старинных поучительных словах XV – ХVI столетий упоминается про «немощного беса, глаголемого трясцю»[241]; сравни немецкое выражение: «dass dich der ritt (лихорадка)[242] schiitte!»[243].
2. Огнея или огненная: «…коего человека поймаю (говорит она о себе), тот разгорится аки пламень в печи», то есть она производит внутренний жар. В Швейцарии лихорадку называют hitzubrand; англосакс. âdl – жгучая болезнь от âd – ignis; персы олицетворяют ее румяною девою с огненными волосами[244]. Южнославянское название «грозница» ставит лихорадку в связь с грозовым пламенем, с молниеносными стрелами[245].
3. Ледея (ледиха) или озноба (знобея, забуха): аки лед знобит род человеческий, и кого она мучит, тот не может и в печи согреться; в областных наречиях даются лихорадке названия: студенка
Я предлагаю сводный, по разным спискам исправленный текст.
Вар. «мученик, великий апостол».
Вар. «видеша: на море восстали волны и возмутишася море и земля до небеси».
Вар. «сами черны, власы по пояс».
Вар. «ангела Сихаила».
Вар. «четырьмя дубцами».
Вар. «по три тысячи».
Вар. «Мешаяй воду с песком».
Вар. «за три дня, за три поприща».
Обл. сл, 207, 232–3.
Архив ист.-юр. свед., II, пол. I, с. XXVII; пол. II, 48–49, в отделе смеси; Правосл. Собес. 1859, IV, 475.
От reiten, ибо она ездит на человеке, как мара.
D. Myth., 1107.
D. Myth., 1106–8.
О. 3. 1853, VIII, иностр. лит., 80.