Царское наследство. Мария Жукова-ГладковаЧитать онлайн книгу.
дать мне интервью о суровой доле российского диссидента.
Первой в холле лондонского дома олигарха-диссидента в глаза бросалась красная рамочка, в которую была помещена копия милицейского протокола (русского). Как-то, когда Борису Сигизмундовичу было сорок девять лет, а его нынешней жене двадцать два, они отправились в ресторан. Обоим так захотелось секса, что удержаться они не смогли. А потом девушка слишком громко вскрикнула, подскакивая у Бориса Сигизмундовича на коленях. Народ стал оборачиваться. Администрация вызвала милицию. Парочку отвезли в отделение, составили протокол, Доброчинский заплатил штраф за нарушение общественного порядка. Мне он заявил, что никогда не платил штраф с таким удовольствием. Копию протокола он забрал с собой в Англию.
– Мне так приятно на него смотреть, когда я захожу в дом, – мечтательно произнес Доброчинский. – И такая гордость берет, когда гости читают, что тут написано… Больше никого из моих знакомых в сорок девять лет за это дело не штрафовали.
Я не могла не рассказать про этот протокол в рамочке читателям. Ведь не всем удается лично побывать в домах российских олигархов в Лондоне. Надо будет всем знакомым – и русским, и английским – загадку загадывать: что взял с собой олигарх, сбегая в Англию от российского правосудия? По-моему, даже в самую больную голову не придет правильный ответ.
Еще олигарх заявил мне, что у него только одна вредная привычка – жениться. Других нет.
– Я не поняла: вы меня сватаете? – спросила я. – Так я старше вашей последней жены. Вы же каждый раз женитесь на более молодой.
– Нет, это я так, к слову. Просто сообщите как-нибудь читателям. А то обо мне почему-то пишут только дурное.
«А на самом деле вы весь такой белый и пушистый», – добавила я про себя, глядя на покрытые черным густым волосом руки олигарха.
Потом мы приступили к обсуждению дела, с которым я и пришла в гости к Доброчинскому. Он очень внимательно меня выслушал, бегло просмотрел распечатанные фотографии, пачку которых я приготовила специально для него и в дальнейшем оставила в доме.
– То есть ни с кем из русских высокопоставленных чиновников вы проблему пока не обсуждали? – уточнил у меня Борис Сигизмундович.
– Нет. Вначале мне хотелось поговорить с вами. Вы же понимаете, что, если не согласитесь участвовать в проекте, я обращусь к кому-то еще. Но я посчитала вариант с вашим участием самым перспективным – для всех заинтересованных сторон.
Доброчинский хмыкнул. Он сидел в задумчивости, глаза напоминали работающий компьютер – в них в эти минуты явно просчитывались все возможные варианты развития событий лично для него.
– Пятьдесят миллионов долларов – многовато, – наконец выдал он. – И в любом случае стопроцентной гарантии не будет. Как скоро я должен дать вам ответ?
– Чем раньше, тем лучше.
Борис Сигизмундович позвонил через два дня и сделал мне встречное предложение. Для оплаты коллекции мне придется искать кого-то другого, он же за свое возвращение в Россию