Сопротивление на оккупированной советской территории (1941‒1944 гг.). Алексей ПоповЧитать онлайн книгу.
и различные материалы со сланцевых рудников Ленинградской области. Летом 1942 г. из Латвии вывезли токарные, сверлильные, ткацкие, трикотажные станки, динамомашины, моторы и т. п. Зимой 1942‒1943 гг. в связи с наступлением Красной армии немцы начали эвакуировать целые предприятия. В декабре 1942 г. из Могилева было вывезено оборудование шелковой фабрики и других предприятий, из Орджоникидзеграда – оборудование завода «Красный Профинтерн». В феврале 1943 г. были эвакуированы некоторые промышленные предприятия из Минска. В том же месяце – эвакуированы из Дарницы (близ Киева) танкоремонтный завод и мясокомбинат во Львов, из Киева эвакуирована обувная фабрика и подготовлялась эвакуация еще ряда предприятий. В марте 1943 г. было вывезено заводское оборудование из Гомеля108.
Фабричные и заводские здания немцы во многих случаях разбирали на строительный материал для использования при мощении дорог, постройки мостов, укреплений и т. п. При отступлении немцы, как правило, разрушали все уцелевшие промышленные сооружения.
Восстанавливая промышленные предприятия, немецкие власти руководствовались установками, изложенными в упоминавшейся выше «Зеленой папке» и неоднократно повторявшимися в германской печати. Так, например, 2 июля 1942 г. газета «Фелькишер беобахтер» писала: «Использование украинской промышленности должно ограничиться предприятиями военного значения, при условии, если они могут быть восстановлены в короткий срок»109.
Следует отметить, что восстановленные предприятия часто выводились из строя в результате диверсий и саботажа. Так, например, в первом квартале 1942 г. в районе Речицы (БССР) партизаны сожгли завод, изготовлявший железнодорожные шпалы, в районе Майкопа были сорваны восстановительные работы на буровых скважинах «Хадыжнефти» и т. д.110
В связи с этими обстоятельствами немцы были вынуждены ограничиться пуском сравнительно немногих предприятий, которые могли хотя бы частично удовлетворять неотложные нужды действующих войск.
Массовое расхищение личной, общественной и государственной собственности фашистской армией происходило повсеместно на оккупированной советской территории. Жестокость по отношению к населению, мародерство, грабежи никаким образом не пресекались германским командованием. Жалоб на произвол немецких солдат и офицеров оно не принимало. Так, 15 июля 1941 г. житель Вилейки (Белоруссия) З.К. Коляда пришел к коменданту города и пожаловался на грабеж, учиненный немецкими солдатами в его доме. По распоряжению коменданта Коляду тут же расстреляли за «оскорбление немецкой армии»111.
Чрезвычайно тяжелым было положение жителей крупных городов на оккупированной советской территории. В Минске, например, генеральный комиссариат выделял зимой 1941‒1942 гг. на каждого работающего рацион 200 г хлеба и 10 г соли на 1 день. Из-за низкой заработной платы рабочие не могли обеспечить себе прожиточный минимум за счет рынка. В магазинах население не могло купить ни промышленных, ни продовольственных товаров. Процветала спекуляция. Занимались