Безымянный замок. Историческое фэнтези. Кирилл БерендеевЧитать онлайн книгу.
небо ярким звездным пологом. Млечный путь светился едва видной дорогой, пересекавшей небосклон, рядом горели Плеяды и величественный Сириус, над самой головой торжественно сиял царственный крест Лебедя, а на севере виднелась Кассиопея в виде перевернутой заглавной буквы его имени и ярчайшая Капелла созвездия Возничего, мерцавшая то желтым то красным. Все, как рассказывал когда-то в давнем отрочестве астролог князя. Ныне покойный старик, любивший Мечислава как собственного внука, и часто водивший его на стену, подальше от сигнальных огней или на донжон, на самый верх, обнимал небо руками и рассказывал, рассказывал…. Особенно про Регул, его звезду, и про Капеллу, своенравную, а ныне будто подмигивающую: в точности, как его берегиня.
Мечислав обернулся к Агнице и уже не мог оторвать от нее взгляда. Волшебная всадница светилась во тьме, ее ниспадающие одеяния излучали мягкий свет, позволявший разглядеть не только саму чаровницу, понимающе улыбавшуюся ему, едва он останавливал на ней взор чуть дольше, чем следовало, но и дорогу, уходящую вглубь бора, петляющую меж высоченными вековыми деревьями.
Вскоре широкий ручей пересек их путь, напоил путника, поспешившего наполнить полупустую флягу, и его увлечённого новым знакомством коня, всю дорогу тихонько переговаривавшегося с Ласточкой. Лес густел, наполнялся поваленными деревами, обступая путников, закрывая игольчатыми кронами; вот уж и тропинка потерялась из глаз, потонув в непроглядной тьме. Агница взмахнула рукавом. Стайка светящихся белым пламенем шариков, точно пригоршня маленьких лун выплыла из одежд и, устремившись вперёд, красивой гирляндой рассыпалась по стволам, освещая путь. Стоило Серко проехать светлое место, как огоньки, точно живые, вспорхнув с насиженных мест, перелетели дальше, и выстроились перед Агницей в яркую шеренгу. В том, что берегиня отлично видит и в кромешной тьме, Мечислав уже не сомневался, но то ли поиграть захотела, то ли показать рыцарю на что способна волшебница из ларца. Притихшие лошади, настороженно прядая ушами, вслушивались в шорохи обступающего их всё теснее исполинского леса и осторожно переставляли копыта. Неподалёку заухал очнувшийся от спячки филин, треснула обломившаяся ветка, засвистела проснувшаяся иволга, мяукнула и замолкла. Древний лес и под пологом ночи жил, полнился звуками, тресками и поствистами, шуршаниями неведомых созданий. Ощущения уткнувшихся в него со всех сторон взглядов, пристально разглядывающих непрошеного гостя, сомкнуло рыцарю уста. Ведь он и раньше пробирался лесом, да только дыхание и взор его, увлечённый душевными терзаниями новик не замечал. Исполин исподволь приглядывался к вторгшемуся путнику, рассматривал тысячами глаз, стараясь понять, чего ожидать от незваного гостя и его, творящей волшбу, спутницы.
Ощущение вдруг пропало, будто сосновник принял, наконец, решение пустить рыцаря и отвернулся, утратив всякий интерес – в тот же миг, открывая перед Мечиславом свободную, устланную ковром из пожелтелых сосновых