Терское казачество. Вспомним, братцы, про былое. Владимир КоломиецЧитать онлайн книгу.
во всей своей красе. Григорию приятно было глядеть на выпуклую, как ему чудилось, реку, которая со змеиным шипением наползала на него из-за песчаного мыса, завораживая таинственным движением своего гибкого тела.
От реки несло прохладой. Тихие всплески рыбы рождали в серо-пенистых отражениях магниевые вспышки, которые, серебристо расширяясь, плыли по поверхности, чтобы вновь появиться. Темный сом вольно подплыл к берегу, а затем, развернувшись, медленно ушел на глубину. «На ночь надо забросить крючки, глядишь, и сядет», – подумал Григорий, но тут подошли друзья, с кем предстояло ехать в Конвой.
– Не съездить ли нам на рыбалку? – обратился к Григорию один из них.
– Сейчас самое время, рыба прямо играет, – ответил Григорий.
– Давайте завтра, – вступил в разговор второй подошедший.
На том и порешили. Разговор продолжился. И надо было видеть лица товарищей, гордых за то, что им предстоит служить в Конвое Его Императорского Величества, хотя души всех их бередили одни и те же думы: «Скоро расставаться с родной стороной». Думы, думы, как трудно бывает управлять вами. Даже самый волевой человек далеко не всегда в состоянии подчинить себе их течение, как часть, вырвавшись из-под контроля его разума, вы, словно потоки талой воды, растекаетесь вширь, дробясь на отдельные ручейки, не всегда понятные в своем течении. И не успевает разум погнаться за одним из этих ручейков, как рядом появляется второй и третий, и порой уже невозможно бывает оценить тобою же порожденные мечты, надежды, ожидания…
На следующий день, загрузив в каюк[4] рыбацкие снасти, друзья двинулись по Тереку. Разлившаяся река казалась безбрежной. Она была залита солнечным сиянием, раздробившимся огнем и серебром на легкой ряби. Ветерок и дыхание холодной воды умеряли жгучую ласку солнца, но не приглушали радостные весенние голоса и звон проснувшейся природы.
Остановились в устье речушки, впадающей в Терек, среди нерубленого леса, населенного фазанами, рябчиками и мишками, осторожно издали принюхивающимися к пришельцам, среди первозданной тишины и дивного запаха неоглядной лесной пустыни. Вытащили каюк на берег и стали осматриваться.
– Эгей, Алексей! – позвал Григорий своего друга Гевлю, первым вернувшись к берегу.
Тот откликнулся совсем рядом из-за камыша:
– Не шуми! – И тотчас, хлюпая по воде, выбрался на берег.
– А рыбы здесь уйма, скажи, Тимофей? – обратился он к товарищу, который выбирался следом.
– Посмотрел – так и плещется, – ответил тот.
Поставив в протоке сети, казаки несколько раз поднимали их, выбирали рыбу и снова ставили на место. Так незаметно пробежал день. Небо, закрытое спустившимися к вечеру тучами, начало темнеть. Но вода в реке продолжала еще долго отсвечивать, отражая невидимые для казаков последние отблески зари.
– Разводи костер, – сказал Скорику Григорий, а сам с Гевлей стал чинить растянутую на поляне сеть. Тимофей быстро исполнил задание. И вот они сидят у костра, над которым в котелке варится уха, и ведут разговор.
– Ну что,
Каюк – лодка для переправы через Терек (мест.).