Россия: взгляд из Китая. Юрий ГаленовичЧитать онлайн книгу.
Через несколько месяцев Яковлев был избран членом Политбюро и секретарем ЦК и начал отвечать за работу средств массовой информации».
«Яковлев с особой ненавистью относился к слову «социализм». Он отрицал Октябрьскую революцию, отрицал успехи СССР в строительстве. С его точки зрения, в СССР были возможны лишь преступления и зло, а то, чего удавалось добиться, было достойно только слез и проклятий».
Конечно, главная ответственность за состояние идеологической работы лежит на первом по рангу руководителе партии. От него зависят подбор и назначение непосредственного начальника над всеми партийными идеологами. В компартии Китая от такого руководителя требуется прежде всего твердость убеждений в правильности линии партии на всех этапах ее истории. Никакое критическое отношение к тем или иным этапам в истории партии, помимо «утвержденного свыше», недопустимо.
«Гласность» повлекла за собой появление идейного течения, которое выражалось в так называемом переосмыслении истории».
«На все лады расписывали численность уничтоженных при искоренении контрреволюции Сталиным, преувеличивали эту численность в десятки раз и раздували численность ликвидированных тогда людей, доводя ее до десятков миллионов людей. У них получалось, что в индустриализации, осуществленной Сталиным, ничто не заслуживает положительного отношения. Они разнузданно извращали ошибки, которые Сталин допустил в первое время Отечественной войны, раздували и преувеличивали их, и даже отрицали, что победа в Отечественной войне – это результат руководства КПСС и Сталина».
Борьба в области идеологии в Китае проявляется в том, что «переосмысление истории» не допускается. В первую очередь это относится к вопросу о репрессиях. Применительно к Китаю у этой проблемы есть свои особенности. Китайский писатель Ба Цзинь с горечью говорил, что в Китае так и не удалось создать «музей культурной революции». Возможно, тут играет роль и численность населения КНР. Что для них какой-то «миллион»? На такое число репрессированных, уничтоженных правящей партией и ее государством, они согласны. Это в их сознании допустимо и несущественно. Главное, с их точки зрения, «не преувеличивать», «не раздувать».
Для современных руководителей КПК, как и для Мао Цзэдуна, отдельный человек и его жизнь не имеют ценности. Важна лишь их собственная жизнь «на теплом местечке», при определенных привилегиях. И в этом вопросе очевидна общность их взглядов с Мао Цзэдуном и Сталиным, в том числе, когда речь идет о миллионах погибших в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг., о всех тех, кто, как сказал русский писатель Виктор Астафьев, был «проклят и убит».
Далее «…Острие критики в адрес Сталина было обращено в ходе развития этой кампании и против общественного строя, существовавшего в СССР с 1920-х по 1950-е гг. При этом социалистический строй, благодаря которому было создано замечательное целостное государство СССР, превращался в «тоталитаризм», в источник всевозможного зла».
Современная идеология КПК отрицает применимость