Сокол и Ласточка. Борис АкунинЧитать онлайн книгу.
казалось, навсегда утерян. Что если и теперь удастся?
Осмысление прочитанного, а также осмотр, ощупывание, обнюхивание и облизывание (Фандорин еще и лизнул темное пятно, которое осталось от давно искрошившегося сургуча) позволяли со значительной степенью вероятности предполагать следующее.
По профессиональной привычке Ника начал не с текстологического исследования и контент-анализа, а с деталей второстепенных, о которых, бывает, забываешь, если сразу углубиться в содержание.
Документ долго хранился в связке или папке, крест-накрест перехваченной шнурком (виден вдавленный след). Держали его по соседству с другими бумагами, более поздней эпохи (на обороте просматриваются фиолетовые разводы – это от чернил девятнадцатого столетия). Скорее всего, письмо выужено из какого-нибудь частного архива. (Почему частного? Да потому что ни штампа, ни инвентарного номера).
Бумага французского производства – такую во времена Людовика XIV производили на овернских мануфактурах. Письмо, очевидно, дошло до адресата. Во всяком случае, было распечатано в Теофельсе. (Это заключение можно сделать по разрезу. В первой четверти восемнадцатого века владельцы замка пользовались одним и тем же ножом для бумаги, оставлявшим характерный зигзаг.)
Теперь почерк. Каллиграфический, ровный, почти без индивидуальных особенностей. Так, вне зависимости от пола, писали отпрыски хороших семей, получившие стандартное «благородное» образование. Можно не сомневаться, что мистер или, скорее, мсье (недаром же на Е стоит акцент) Ėpine происходил из дворянского рода и обучался в привилегированном учебном заведении – либо же получал образование дома, что тем более означает принадлежность к аристократии.
Лишь после этих предварительных выводов Николай Александрович разрешил себе – с бьющимся сердцем – вникнуть в суть послания.
Под аббревиатурой «С.-М.» наверняка скрывается город Сен-Мало. Это был главный французский порт эпохи. Там обитали богатейшие судовладельцы-арматоры, отважные капитаны и свирепые корсары, наводившие страх на английских купцов.
«Ужасный Мулай» – это, конечно, марокканский султан Мулай-Исмаил, гроза Средиземноморья. Людовик XIV был единственным из европейских владык, кого этот кровожадный деспот чтил и с кем поддерживал постоянные дипломатические отношения. Нет ничего удивительного в том, что загадочный Эпин, которому зачем-то понадобилось совершить путешествие во владения Мулай-Исмаила, был вынужден обратиться к арматору из Сен-Мало. Кроме как на французском корабле попасть в Марокко в 1702 году было невозможно.
Ну, а теперь главное: ради какого «Сокровища» и «Приза», дороже которого нет на свете, вознамерился Эпин предпринять дальнее и рискованное плавание, да еще в столь тяжелое время? На суше и на море уж скоро год, как шла большая резня, вошедшая в историю под названием Войны за испанское наследство.
Вот, пожалуй, и все, что можно выудить из этого листка бумаги. Тетя Синтия наверняка знает что-то еще. Достаточно вспомнить, как значительно поглядела она на племянника поверх очков своими небесно-голубыми