Только очень богатые. Картер БраунЧитать онлайн книгу.
и получаса. На какое-то дикое мгновение, открыв дверь, я подумал, что это Букингемский дворец решил мне отомстить за то, что я заглядывал на его задворки, и вознамерился научить меня уважать все британское.
Прямо передо мной в ярко-красном, белом и синем стоял живой, дышавший полной грудью государственный британский флаг. Я не сразу сообразил, что мне делать – немедленно отдать честь или начать звать на помощь психиатра.
– Я польщена, – изрек флаг ужасным английским голосом, – на меня не всегда реагируют подобным образом.
Британский флаг на глазах медленно принял форму мини-платья, и я с радостью понял, что живое дыхание принадлежит тому, на ком оно надето. Беспорядочная копна рыжевато-русых кудрей обрамляла ее лоб и резко заканчивалась чуть ниже ушей. Лицо выглядело чрезвычайно задорным, несмотря на то, что единственное, что нарушало его классический облик, был вздернутый нос. Великолепные голубые, как фарфор Спода, глаза, выдающиеся скулы соответствовали всему аристократическому облику, а рот с чувственно выпяченной нижней губой представлял ярчайшую деталь в облике шлюхи, описанной еще Шекспиром.
Она была высокой, с округлыми формами и длинными, красивыми ногами. Ее груди, едва прикрытые патриотического цвета тканью, агрессивно выдавались вперед, а бедра обещали блаженный союз любому мужчине.
– Вот что меня восхищает в американцах, – просто сказала она, – они никогда не притворяются, когда испытывают желание! Большинство же моих соотечественников делают обычно вид, что они вас просто не замечают, а затем, спустя пять минут, роняют на пол платок в надежде, что, поднимая его, смогут заглянуть вам под юбку.
Она прошла мимо меня в номер и издала возглас, прозвучавший как искреннее выражение экстаза. К тому моменту, когда я закрыл за собой дверь и оглянулся, она уже сидела в кресле, заглатывая с помощью вилки большие куски пирога. Я налил ей выпить, но она даже не заметила, как мною был пододвинут к ней бокал. Тогда я сел напротив и сосредоточился на своем собственном мартини.
Она запихнула в рот последний кусок сырного пирога, облизала указательный палец и тщательно подобрала с тарелки крошки.
– Уммм! – проурчала она, удовлетворенно слизнув со своего пальца последнюю крошку, и заговорщически улыбнулась: – Ну, как поживает милая Сорча?
– Прекрасно! – сказал я.
– Пожалуйста, называйте меня Дафне. Кстати, мне страшно нравится ваше имя, Дэнни. Оно так подходит к вашему мужественному облику! – Она выжидающе взглянула на меня. – А Сорча правду написала в своем рекомендательном письме, что вы можете быть ужасно злым? Вы должны рассказать мне все-все и не смейте утаивать ни единой подробности! Правда, что вы оставили на ней рубцы, Дэнни? Сколько и в каком месте? А?
Я проглотил остаток своего мартини, и это послужило своего рода защитной реакцией. Вдова, насколько я помнил, вызвала во мне нечто похожее, и я кисло подумал о том, что же произойдет в конце концов с этим погубителем женщин по имени Бойд.
– Сорча просто пошутила