Венчание со страхом. Татьяна СтепановаЧитать онлайн книгу.
с заказчиками дело обстояло поинтереснее.
К тому, что жена-злодейка нанимает убийц для собственного мужа, в розыске уже попривыкли: примерно две трети заказных убийств возникало на почве вот такой семейной бытовухи. Однако только не у кавказцев, где женщина традиционно занимала скромное, подчиненное положение.
Но Кетеван Георгадзе – сорокапятилетняя, крашенная под блондинку, хорошо за собой следила, довольно интеллигентная дама – быть на вторых ролях не желала. Пять тысяч долларов, которые ежемесячно давались ей супругом на ведение домашнего хозяйства, воспринимались ею как жалкая подачка. Она презирала своего мужа за глупость и жадность и добивалась равного участия в делах семьи. Ей не терпелось войти во фруктовый бизнес, в котором она, по ее убеждению, смыслила гораздо более мужа. Не терпелось стать самостоятельным и богатым и ее сыну шестнадцатилетнему Нодари.
Тех «бичей» нанимала сама Кетеван. Нодари по ее поручению ездил в Пушкино, где приобрел у подпольного торговца «беретту» с глушителем. Наемникам заплатили десять тысяч долларов. Всего.
– Я б дала им в два раза больше, в три, в пять, если б это гарантировало их полное молчание, – говорила Кетеван, когда Колосов и Коваленко допрашивали ее сразу после задержания. – Но у мужчин худой рот. Они ничего не умеют. Даже молчать не способны, когда речь идет об их же интересах. Мужчина, вы только не обижайтесь, молодой человек, это прореха на человечестве. И мой муж был ею.
Делом этой грузинской феминистки Колосов занимался очень плотно до происшествий в Новоспасском и Каменске. К Кетеван он чувствовал невольное уважение.
При всей своей жестокости и корыстолюбии это была очень сильная женщина. Глядя на нее, Колосов всегда вспоминал легендарную царицу Тамару.
– Мне жаль, что ваша жизнь с мужем кончилась вот так, – сказал он ей, когда ее увозили в Волоколамский следственный изолятор. – Неужели нельзя было решить ваш спор по-другому, без крови?
Кетеван тогда долго молчала. Потом подняла на сыщиков темные, огненные, скорбные глаза.
– Сейчас, когда мой сын, мой мальчик в тюрьме, я все бы отдала, лишь бы не было крови. Но… это касается только сына.
– По оружию привезли? – спросил Колосов.
Коваленко кивнул.
– Нодари наконец согласился показать, где приобрел пистолет. Не выдержал все-таки. Якобы в двух шагах от станции это место. Я РУОП в известность поставил, пусть нас подстрахуют.
– Пусть. Только пусть вперед батьки в пекло не лезут. Это наша операция, – ревниво заметил Никита. – Пойдем послушаем сказки Венского леса, – и он вразвалочку направился к кабинету, где сидели его сотрудники и привезенный задержанный.
Из-за этого весьма затянувшегося рандеву он едва-едва не опоздал в Музей антропологии на встречу с Ольгиным. Выскочил из главка, бегом пересек Никитскую и углубился в лабиринт переулков. Идти по разбитым тротуарам было так же нелегко, как и по горному обвалу. Он с трудом преодолел всю перерытую бывшую улицу Грановского, свернул налево, миновал целый ряд стройплощадок, где