День, который не изменить. Борис БатыршинЧитать онлайн книгу.

      Егеря подсунули раненому глуховцу свёрнутую шинель. Тот присел, и принялся баюкать потревоженную руку.

      – Так что это его штыком боднуло, вашбродие! – ответил за товарища вахмистр. – Это когда мы на ихнюю пехоту в атаку ходили.

      – И как сходили? – поинтересовался прапорщик. – Слышал, успех имели чрезвычайный?

      – Так точно, господин прапорщик! – прогудел вахмистр. Он остался стоять, возвышаясь над низкорослыми егерями, как водонапорная башня над дачными домиками. – Как есть, порубали в хузары[7], и три пушки взяли! Оне, хранцузы, нас со своими попутали, а когда опомнились, уж поздно: мы в ряды ворвались и пошли крошить палашами!

      – Верно говоришь. – кивнул прапорщик. – Видите ли, братцы, во французской армии есть саксонский полк Цастова. У них каски похожи на наши кирасирские – из латуни, чёрной кожи и с гребнем. Вот пехота, наверное, и обозналась, на свою беду!

      Егеря внимательно слушали командира. Видно было, что такие разъяснения для них привычны: прапорщик Яковлев следовал суворовской заповеди «Каждый солдат должен понимать свой манёвр».

      – Так и было, вашбродие! – подтвердил вахмистр. – Как есть, обмишулились! Да и польские уланы[8], когда в пики пошли, нас видать, за драгун[9] приняли. Драгуны-то, они в зелёных мундирах. А у нас поверх колетов чёрные кирасы, по ночному времени не сразу и отличишь! Мы те кирасы недавно получили, уже на марше, вот поляки нас за драгун и приняли! А как пики по железу залязгали, тут-то и поняли, что промашка вышла. Повернулись, и давай драпать!

      Солдаты засмеялись.

      – А что, вы их догнали? – спросил кирасира тщедушный солдатик.

      – Ты вон, возьми промежду ног жердину и погоняйся, ерой! – снисходительно отозвался кирасир. – Уланы легко конные, и наездники знатные. Знамо дело, поляки! Рази ж на наших битюгах за ними угнаться? Да и команды такой не было: мы, как улан отбили, сейчас стали перестраиваться, чтобы на пехоту ударить.

      – Это ж сколько разных народов с антихристом ентим идут! – вздохнул тот солдат, что чистил кивер. – И поляки, и ещё двунадесять языков. Австрияки – и те с ними, иуды, перемётчики! А мы-то им против Бонапартия помогали, при Аустерлице! Сколько народу тогда полегло…

      – Верно, Кошкин. – кивнул офицер. – Есть у Наполеона и австрийский корпус. Он со всей Европы проходимцев набрал. Кто только ему не служит – пруссаки, вестфальцы, вюртембержцы, итальянцы, саксонцы… Поляков поболе других: целый корпус под началом графа Понятовского. Их Наполеон считает лучшими своими войсками. Только Старую Гвардию выше ставит.

      – Лучшие-то они, может и лучшие – упрямо набычился егерь. – А только глуховцы их всё одно, в обратку погнали!

      – Да, кирасиры показали себя молодцами. – согласился прапорщик – Они и решили Шевардинское дело. В штабе рассказали: когда батальон Одесского полка попал под удар кавалерии Мюрата, князь Горчаков прибегнул к хитрости: велел в темноте ударить барабанам в поход, и кричать «ура»,