Возвращение к Истине. Андрей ХаловЧитать онлайн книгу.
надо везти это куда-нибудь в Москву или Питер, где можно найти хорошего покупателя! Продам её тысяч за десять, … а то и больше, если разыщу иностранного коллекционера!.. На местную «толпу» с этим не стоит соваться: здесь одна кугутня ошивается деревенская, да и кроме барахла никто ничем не интересуется. … Разве что перекупщика найти?..»
Конечно, без специалиста, знающего цену таким вещам, можно было продешевить. Я понимал, что в руках у меня редкая рукописная книга, быть может, единственная. Много-то рукою не напишешь, да, тем более, с таким старанием. Небось, писарь полжизни над одной этой книгой прокорпел. К тому же, вполне возможно, что эта книга принадлежала перу какого-нибудь знаменитого человека. Тогда эта рукопись была бесценна!..
От мелькнувшего передо мной нечаянного избавления от бедственного моего финансового положения закружилась голова, и я едва сдержался, чтобы не подпрыгнуть, вскинув руки и не заорать от восторга во всю глотку.
Соседи по комнате ещё не спали. Жорик Плёвый, – забавная фамилия его почему-то ассоциировалась у меня с Одессой, – увлечённо читал какую-то книгу. Рома Кудрявцев готовился к ночному похождению до знакомой девицы, к которой он частенько наведывался даже сейчас, когда все более менее благоразумные его сокурсники старались с этим «завязать». Вместе с ним собирался уйти, одевая спортивный костюм, и Максим Савченко. Правда, куда собирался он, было не известно никому в батарее.
Никто не обращал на меня внимания, занимаясь своими делами.
Однако лицо моё просияло радостью, я всё-таки не смог не взвизгнуть от бурного восторга, утвердительно тряхнув над головой фолиантом в знак нечаянной удачи, и не успел опомниться, как все оказались у моей кровати, трогая папки, пытаясь понять причину моего неожиданного воодушевления и рассматривая мои трофеи.
Мне это сразу не понравилось, но смог прийти в себя лишь через минуту:
– Э-э-э, ну вас на фиг, друзья!..
Я стал одного за другим отталкивать их от своей постели, но они тут же лезли обратно.
– Ты чего, посмотреть нельзя, что ли? – обиженно возмутился Савченко, потом всё же отошёл и добавил. – Подумаешь! – и бросил мне на кровать толстенный талмуд. – На, подавись!..
– Не, ребята, чего вы?! – они, один за другим, вернули мне бумаги. – Смотрите, пожалуйста. Только… только это вещи музейные понимаете, реликвии, можно сказать. Мне их на несколько дней дали почитать, – оправдывался я, как мог, чтобы вернуть расположение товарищей.
– Кто же это дал тебе музейные ценности почитать? – съязвил Жора.
– Одна знакомая. Она в музее работает.
– Ага. Наверное, дорогие, эти книжки? – продолжил Жорик.
– Наверное, – согласился я.
– А она не боится, что с ними что-нибудь случится, и ей придётся за них отвечать? Ей же за это, наверное, голову отвинтят.
– Боится. Так я потому и говорю: осторожнее, не рвите. А вы набросились, как с голодного края.
– Никто твои бумажки рвать и не собирался, – вступил в разговор Максим Савченко. – Поглядеть