Книга Одиночеств. Макс ФрайЧитать онлайн книгу.
в чем не бывало, удаляется в лес. Барсук духовно страдает и снова замуровывает оскверненный участок.
Некоторое время жизнь животных идет размеренно и монотонно. Лиса каждый день проникает в нору и гадит. Барсук плачет и заделывает входы.
Наконец несчастный зверь барсук понимает, что вся его нора воняет лисьим говном и нет спасения. Тогда он обижается на судьбу и уходит прочь, рыть новую нору на новом месте. А вонючая и хитроумная лиса справляет новоселье, благо, по мнению старика Прибыткова, разрывать заделанные лазы много проще, чем рыть целую нору.
Ну, ему, наверное, виднее. Он человек пожилой и опытный.
Эта книга посвящается Шуре,
который недавно позвонил и спросил, помню ли я про «истинное маслаждение».
Еще бы. Такое разве забудешь?
Венгерский апельсиновый ликер алого цвета появился в нашем городе О. во второй половине восьмидесятых и стал, как мне кажется, идеальным вещественным символом рубежа эпох.
На смену советским пельменным в ту пору как раз приходили пластиковые джунгли кооперативных кафе-ресторанов, а «Вебер» (на бутылке было написано латиницей: «Veber»), соответственно, занял экологическую нишу «Розового», «Мятного», «Кофейного» и прочих ликеров, разноцветных детенышей социалистического Зеленого Змия.
Импортных напитков в ту пору появилось, хоть жопой жри (что, собственно, и происходило), но «Вебер» имел два неоспоримых достоинства: во-первых, был более-менее дешев, а во-вторых, на этикетке было написано по-русски: «Подарит вам истинное маслаждение».
Это была чистая правда.
«Наслаждением» тогдашнее наше состояние при всем желании не назовешь. Разве только «маслаждением»: новые ощущения пропитывали нас легко и стремительно; на поверку же оказывались тяжелыми, неудобоваримыми, избыточными – порой до тошноты. И – о, да, – несмываемыми, как и положено масляным пятнам.
Некоторые пятна мы, пробежавшие ту марафонскую дистанцию из восьмидесятых в девяностые, выводим до сих пор; выведем ли? – неведомо.
Теперь смешно вспомнить, но жизнь и правда казалась в ту пору затянувшимся визитом в страну чудес.
Если кто не помнит, напоминаю: мы, те, кто учились в школе в семидесятые и закончили ее в начале восьмидесятых, аккурат к отмене поблажек для студентов-призывников, похоронам дорогого Леонида Ильича и андроповским дружинам, отлавливавшим тунеядцев по кинотеатрам, знали, что всегда будем жить в СССР. Никакой надежды на перемену участи у нас не было. Знали, что прожить более-менее симпатичную, комфортную и приятную жизнь в таких условиях можно лишь став совсем уж законченной гнидой (если, конечно, в организме найдется талант к очаровыванию и пожиранию других таких же гнид). Как-то смирились с текущим положением вещей (дескать, бывает хуже: можно ведь было прокаженным родиться, или сиамским близнецом, или вовсе чандалой женского пола, скажем). Сделали выбор (каждый – свой), и одни мои ровесники стали учиться гнить заживо, а другие – искать способ весело, достойно (и, если можно, не очень мучительно) умереть молодыми.
Кроме