Символическое наследие СССР и зачем оно нам. Сергей Кара-МурзаЧитать онлайн книгу.
Это значит, что подавляющее большинство граждан по своему образу жизни, культуре и мировоззрению были очень близки. Особенно после Гражданской войны и до конца 1950-х гг. население было в состоянии «надклассового единства трудящихся». Война – и бедствие, и победа – еще сильнее сплотила советских людей. Основная масса интеллигенции и служащих госаппарата, даже уже с высшим образованием, вышла из рабочих и крестьян. Она в главном мыслила в согласии с большинством, хотя изъяснялась на языке с большой долей модерна.
Механическая солидарность советского общества стала и международным явлением, что вызвало большой интерес и на Западе, и на периферии капитализма. А. С. Панарин писал: «По-марксистски выстроенная классовая идентичность делала советского человека личностью всемирно-исторической, умеющей всюду находить деятельных единомышленников – “братьев по классу”».[6]
Будучи единственной партией и ядром политической системы, компартия стала «постоянно действующим» собором, представлявшим все социальные группы и сословия, народы и регионы. Внутри этого собора и происходили согласования интересов, нахождение компромиссов и разрешение конфликтов. В такой партии не допускалась фракционность и оппозиция, естественная для парламентов.
Таким образом, внепартийной легальной оппозиции не сложилось. Но внутри партии и государственной номенклатуры были разные доктрины, и после смерти Ленина они превратились в альтернативные платформы. Сторонники одной из них считались «оппозицией» внутри партии. В современном понимании для них термин оппозиция не годится, т. к. деятели этих групп сами занимали высокие посты в партии и правительстве.
Раскол партии стал большой угрозой, и осенью 1927 г. в первичных организациях партии была проведена дискуссия, и все должны были сделать выбор из двух платформ. В дискуссии приняли участие 730 862 человека (из 1200000 членов и кандидатов партии), за платформу оппозиции проголосовали всего 4120 членов партии (плюс 2676 воздержавшихся). Оппозиция была подавлена, из партии были исключены около 8 тыс. активистов, из них 75 видных руководителей. Часть оппозиции ушла в подполье и в эмиграцию, позже многие были репрессированы. Этот опыт важен для истории, но здесь мы его упомянули лишь потому, что к современной проблеме конструирования оппозиции в нынешней реальности опыт внутрипартийной борьбы в ВКП (б) и КПСС не касается. Критерии подобия того и нынешнего расколов не выполняются.
Не было подобия с процессами в либеральной системе власти в сравнении с противоречиями и конфликтами в отношениях к Советам в политической системе СССР и внутри Советов. Они в ходе модернизации государственной системы были с трудом превращены в представительный орган, но при этом сохранили соборный принцип формирования. Например, в Советах имелась невыполнимая норма – «наказы избирателей». Их депутат не имел права ставить под сомнение (хотя ясно, что наказы могли быть взаимно несовместимы).
Риторика
Здесь и далее цитаты А. С. Панарина взяты из его книги «Народ без элиты», М.: Алгоритм, 2006.