Секунд-ротмистр. Александр СмирновЧитать онлайн книгу.
где тот упоминался:
– Этот Хитрово (так княгиня называла Федора Алексеевича) был одним из самых бескорыстных заговорщиков. Он был очень прямодушен, красив собой и обладал благородными и утонченными манерами, что, может быть, и вызвало ревность Орловых. Его двоюродный брат Ржевский, присоединившийся к Орловым и Хитрово в заговоре против Петра III, передал Алексею Орлову, что Хитрово предложил всем участникам переворота собраться и умолять императрицу не приводить в исполнение проекта Бестужева и, в случае если императрица от своего намерения не отступится, убить Григория Орлова. Хитрово был арестован и допрошен Алексеем Орловым; говорили даже, что Орлов грубо с ним обошелся. Он не только ничего не отрицал, но даже с гордостью объявил, что первый вонзит шпагу в сердце Орлова и сам готов скорей умереть, чем примириться с унизительным сознанием, что вся революция послужила только к опасному для отечества возвышению Григория Орлова.
– Ни хрена себе, – прошептал Сашков, застегивая куртку.
– А вот о секунд-ротмистре Хитрово куда больше информации. Вот послушай: И вновь вспыхивает заговор, направленный против Орлова, главой которого стал камер-юнкер и секунд-ротмистр конной гвардии Хитрово. Он по неосторожности, поделился своими соображениями с двоюродным братом Ржевским, рассказав, что им привлечены еще два офицера – Михаил Ласунский и Александр Рославлев, совсем недавно возведшие Екатерину на престол. Он рассказал Ржевскому, что все они будут умолять государыню отказаться от брака с Орловым, а если она не согласится, то убьют всех братьев Орловых. Перепуганный Ржевский передал все Алексею Орлову, и Хитрово арестовали. Следствием было установлено, что на жизнь Екатерины заговорщики посягать не намеривались, а ограничивались лишь устранением братьев Орловых. Исходя из этого, императрица ограничилась тем, что Хитрово был сослан в свое имение, в селе Троицкое Орловского уезда…
– Тут кроется какая-то загадка, – проговорил Александр, – думаю, нам с тобой стоит ее решить. Ну, – он взглянул на Меншикова, – я готов.
Вышли на улицу. Солнце уже поднялось над городом и пыталось согреть, начавшую промерзать, холодную землю. Они прошли к «Газели». Федор разогрел двигатель и уже через десять минут они мчались по Советскому проспекту. Проскочить на зеленый не удалось, отчего пришлось немного постоять у здания филармонического собрания, на котором часы как раз в это мгновение отбили одиннадцать ударов. Промчались мимо дома с аркой и свернули на уже знакомый проспект в сторону реки, туда, где можно было совершить поворот.
– Вон оно ателье, – проговорил Александр, показывая на противоположную сторону дороги, где за трамвайными путями виделась вывеска, – можно сейчас заказать, а потом совершить скачек в будущее к моменту выполнения заказа. Потом вернуться в это время и подготовленными ехать в Санкт-Петербург.
Меньшиков и сам рассчитывал так поступить, и сейчас даже был рад, что его приятель предложил