Иван Ефремов. Издание 2-е, дополненное. Ольга ЕрёминаЧитать онлайн книгу.
Каракуль, Мараш-баши, Ак-су. Мальчику грезились развалины старинных городов в знойной пустыне Такла-Макан, стройные тополя Хотана, древнее озеро Лоб-Нор, гордые вершины Кунь-Луня, высочайшее нагорье на свете – сказочный Тибет. Куланы, дикие яки, верблюды и множество других животных, описанных путешественником, пробудили в мальчике жадный интерес. Как радовался Ваня, когда мама водила его в Зоологический музей! Стоит чуть прищурить глаза, как животные, замершие по велению таксидермиста, оживают, и вот уже кулан скачет по коричневой от жара степи, а по пустыне, мерно переставляя ноги, движется караван верблюдов.
А вот дикая лошадь, открытая великим путешественником Николаем Михайловичем Пржевальским. Ваня готов был часами простаивать перед ней, в голове словно бы звучал ясный и твёрдый голос: «Новооткрытая лошадь, называемая киргизами “кэртаг”, а монголами также “тахи”, обитает лишь в самых диких частях Чжунгарской пустыни. Здесь кэртаги держатся небольшими (5–15 экземпляров) стадами, пасущимися под присмотром опытного старого жеребца. Вероятно, такие стада состоят исключительно из самок, принадлежащих предводительствующему самцу. При безопасности звери эти, как говорят, игривы»[10].
В благодарной детской памяти словно отчеканивались целые главы любимых книг. Это в музее лошадь стояла без движения – Ваня видел её такой, как описал Пржевальский: вот бежит она рысью, «оттопырив хвост и выгнув шею», и скрывается в мареве пустыни.
Как гордился Ваня тем, что Николай Михайлович был первым, что Свен Гедин и другие исследователи Центральной Азии шли по стопам его соотечественника!
Пржевальский исследовал неизвестные районы как географ, этнограф, историк, ботаник, он наблюдал жизнь птиц, открывал и описывал новых, ещё неизвестных науке животных: кроме дикой лошади, он открыл дикого верблюда и тибетского медведя.
«Путешествия потеряли бы половину своей прелести, если бы о них нельзя было бы рассказывать», – говорил Пржевальский с полным правом, потому что рассказывать он умел великолепно. Но его книг «Путешествие в Уссурийском крае», «Монголия и страна тангутов», «От Кульджи за Тянь-Шань и на Лоб-Нор», «От Зайсана через Хами в Тибет и не верховья Жёлтой реки», «От Кяхты на истоки Жёлтой реки» не было бы, если бы географ не вёл ежедневных дневниковых записей. Это помогло ему не потерять ни одной детали пути. Путешественником надо родиться, говорил Пржевальский. А если ты родился купеческим сыном?
Иногда по ночам Ваня выходил на окружённый высоким забором двор усадьбы. Пахло разогретой за день сосновой смолой и чабрецом. Сосны молчали в безветрии, а неяркие звёзды цеплялись за иголки, словно боясь упасть. И тогда мальчик вспоминал другое небо, которое он рисовал в своём воображении: «Закатится солнце, ляжет тёмный полог ночи, безоблачное небо заискрится миллионами звёзд, и караван, пройдя ещё немного, останавливается на ночёвку. Радуются верблюды, освободившись из-под тяжёлых вьюков, и тотчас же улягутся вокруг палатки погонщиков, которые