Из жизни авантюриста. Эмиссар (сборник). Юзеф КрашевскийЧитать онлайн книгу.
не с урядником. Если ты, как частная особа посчитаешь, что моё дело может быть доверено некоему тайному советнику, тогда его доверим, если нет, сохранишь мою тайну.
На эти слова, искоса поглядев на тот экземпляр Брандта, который лежал ещё на бюро, советник принял на лице серьёзное и задумчивое выражение.
Он взвешивал, позволял ли ему его нестераемый характер урядника входить в такой компромисс.
– В этом нет ничего политического? – спросил он.
– Если зацепим то, что вы называете политическим, то, пожалуй, издалека и искоса.
– Говори, – отозвался советник.
Профессор начал ab ovo[5] историю Тодзия Мурминского, который его интересовал, как его ученик, хотел рассказать о его воспитании в доме президентши, когда советник с хладнокровием взял его за руку.
– Подожди, – сказал он, – я всё это знаю… этого мне говорить не требуется. Добавлю только, о чём ты, может, неосведомлён, что президентша вышла замуж за бывшего гувернёра своего Мурминского и что этот Теодор был её сыном…
– Я об этом догадался, – сказал профессор, – но доказательства?
– Доказательства на это где-то должны находиться, – добавил советник, – ежели их фамилия не исчезла. Гордая семья не хотела слышать об этом замужестве. Грозили ей опекой, молили, прощали… они должны были скрывать брак.
– И кажется, что так дотянув до последней болезни, – говорил профессор, – когда ей совесть не позволяла бросить собственного ребёнка без имени и опеки, вызвала ксендза Заклику, дабы ему поверить своё завещание. Ксендз Заклика не сумел найти Мурминского… и вот он умер а с бумагами, ему доверенными, неизвестно, что станет.
– Лежат на них судебные печати, – сказал спокойно советник, – если есть, то найдутся…
Только тут, распалив дело, достойный Куделка перешёл к самой волнующей стороне своих откровений… к особе Тодзия. Не признался, что держал его у себя на третьем этаже, дал только понять, что о нём знал, и хотел его привести.
– Скажи, пан, грозит ли ему здесь какая-нибудь опасность?
Советник задумался, но, видно, память свою счёл недостаточной, достал ключ, который носил с часами, отворил бюро, нашёл книжку, на форзаце которой сияла золотая буква М, и погрузился в поиски названной фамилии.
Профессор, глядя на него, рад бы что-нибудь вычитать сперва из лица, но её бледный и сморщенный пергамент не выдавал тайны. Советник, спрятав книжку, вернулся к ожидающему Куделке – с лицом немного нахмуренным.
– Собственно, – сказал он медленно, – мы не имеем законных доказательств, чтобы этот парень к чему-нибудь принадлежал, что бы его делало подозрительным – но мы имеем моральное убеждение… что он не вполне чист. Мы можем его терпеть… пока, пока что-то не найдётся… Но, – добавил он тише, – я должен тебе доверительно поведать, у него тут неприятель в значительном человеке, имеющим влияние и превосходство.
– Мы не сумеем противостоять?
Советник поднял брови, начал пальцами барабанить по бюро и – ничего не отвечал…
– Как
С начала