Жизнь идиота. Илья БояшовЧитать онлайн книгу.
виды сотоварищей одним-единственным вопросом:
– Что такое дао?
Тем, кто не знал – а таковых было большинство, – дядя Миша старался дать в ухо.
Неудивительно, что ресторан начал пустеть на глазах. Запахло очередным скандалом.
Не помню, как я ему подвернулся, но на вопрос успел пробормотать, что знаю.
Удивительно, дальнейшей экзаменовки не последовало. Дядя Миша настолько удовлетворился ответом, что мгновенно успокоился, ласково меня обнял (думаю, так в припадке нежности может обнять йети) и таким вот образом ходил со мной в обнимку, показывая официанткам, бармену и даже поварам и приговаривая при этом:
– Он знает, что такое дао!
С тех пор китаист и разведчик относился ко мне как к сыну.
– А все потому, что Бояшов знает дао, – объяснял завистникам, – а вы, ослы, – нет!
Евгения Васильевича Кутузова также не лыком сшили.
Кагэбисты (о чем уже говорилось) были нашими соседями.
Если не приятелями.
Руководителю ЛИТО как-то пришло в голову, что он предал родину.
Несомненно, без водки не обошлось.
В темный осенний холодный вечер, почти в ночь, когда ресторан уже закрывали и особо засидевшихся посетителей выкидывали на улицу – иначе от них было попросту не отделаться, – выставленный за порог мэтр внезапно раскаялся и отправился к Большому дому.
Он стучал кулаками в парадную дверь и требовал собственного ареста – за малодушие и шпионаж в пользу Запада.
Его отговаривали сердобольные дежурные. Предлагали такси. Смеялись. Недоумевали. Пытались усовестить.
Он требовал карандаш и бумагу – для дачи показаний.
Дождь лил как из ведра.
Кончилось тем, что мэтра выбросили и оттуда.
Кутузова мы любили.
Но не менее любили и Леонарда Емельянова, профессора Пушкинского дома, и Бориса Стругацкого, и Глеба Горышина, и хитрющего, умного поэта Вольта Суслова, и Анатолия Белинского, главреда тогдашнего «Лениздата», и вообще всех, кто тогда с нами – поэтами, лириками и фантастами – возился.
Нас тоже «было много на челне».
Теперь «иных уж нет, а те далече…».
Андрюша Измайлов, Володя Алексеев, Сережа Федоров, Леша Грякалов, Лена Грачева, Виталик Крижшталович, вечно бородатый Носов… – где вы сейчас, многие мои друзья-товарищи по писательскому застолью?
На третьем этаже Дома, в мавританской гостиной, обшитой дорогим потемневшим деревом, с роскошным столом и резными креслами (все потом сгорело, все растащили), занимались молодежью писдомовские консультанты – Володя Ивченко с Николаем Горячкиным.
Худой, длинный, экспрессивный Горячкин всегда встречал меня одним и тем же лозунгом:
– Пора вершить великие дела!
Я и пытался их вершить. Правда, не все получалось.
А как поживали в то время Отряскин и компания?
Да замечательно!
Следующим