Втора. Иллюзия жизни. Александр Евгениевич ВладыкинЧитать онлайн книгу.
шакалами в горах Кавказа, они подслушали у этих полу кошек, полуобезьян. Пол Питера наверно собирает деньги для художника, чтобы хоть на летний период выгнать его на море, к черту на кулички, лишь бы хоть немного отдохнуть от этого ночного ужаса, от преследующего детей и взрослых приступов ночного лунатизма, а зачастую и диареи. Все бельевые веревки близ лежащих домов маленького курортного городка, по утрам были завешаны свежевыстиранными простынями. Местным жителям была привита терпимость даже к сверх скандальным отдыхающим, царила атмосфера вежливости и толерантности. (Никогда не забуду хамства и издевательства, с которым пришлось столкнуться детям, полуголодным, замученным, испуганным, выгнанным милицией из вокзала, и они решили попросится в Запорожскую гостиницу, хоть на сутки. До сих пор помню лицо той женщины администратора, со стоявшей неизменно табличкой: -Мест нет. Она с такой брезгливостью назвала нас, не русским словом, -жебраками. С тех пор я ненавижу украинский язык.) Наконец нашла на безлюдном пляже место, не залитое морем, только расположилась, как снова зазвонил телефон, я его просто таскала с собой, как аксессуар -должен быть, позвонить мог только Олег, в телефоне забит только его номер, который сам он и забил, как молотком прочно и навечно. Иногда я нисходила к нему, чтобы поболтать ни о чем, но вода и камень точит, задрал он своими приготовлениями к экзаменам и все же уговорил на поступление в туристический институт. Эх Втора, Втора-знаний ноль, на что рассчитывать, так, ради развлечения только. Готовиться я не собиралась, там же все равно, конкурс…Мама не горюй! Но ненароком стала присматриваться к гидам, сопровождающих туристов. В основном это были девушки-киевлянки, вели себя приветливо, но независимо, смотрели на всех и на все свысока. Разговаривали штампами рекламы туристических компаний; в кафе, постоянно находились в зоне особого внимания, превращая еду, из простого и широкодоступного сервиса, в какой– то мифический отработанный годами ритуал, с которым японская чайная церемония не годится и в подметки. В этом ритуале не было мелочей, если палец правой руки, держащей небольшую чайную чашечку, отставлен слегка в сторону, то это так и должно было быть, никогда этих девушек не видела, забравшимися и развалившимися на высоких стульчиках перед стойкой бара. Они всегда, едва касались высоких стульев, подчеркивая красоту выхоленных бедер, лишенных даже намека на целлюлит, тонкость и изящество своих ног. Никогда, повторяла преподаватель по этике, Вы меня слышите, никогда не кладите локти на стойку бара. Стойка – бара-это такой же инструмент, как молоток, топор или зубило. Если вы не запомните и не вдолбите в свои головы это правило, то забудьте, что учились в нашем институте. На стол можно было положить только кисти рук, поддерживая беседу и всегда смотря улыбаясь на своего собеседника. На начальных курсах мы прикалывались, на практических занятиях по этике, осторожно и тихо провоцируя наших малочисленных однокурсников, когда изогнувшись