Сказки нашей крови. Владимир ЛидскийЧитать онлайн книгу.
а из Ставки его торопили, давай-давай, скорей-скорей, не дали укрепиться, не дали возможности расширить брешь прорыва, фактически втолкнули в мешок, который мгновенно и захлопнулся… альтернативный путь закрылся еще тогда, а может быть, и раньше… да, да… он закрылся первого декабря 1934-го, когда ненормальный Николаев прошел по коридорам Смольного… маршала арестовали как раз в конце июня, когда война уже гремела… не очень ясно, почему это не случилось много раньше, ведь показания на него дали аж в тридцать восьмом, – так или иначе, попав в руки следствия, он был подвергнут издевательствам и пыткам, – когда терял сознание, следователи мочились на него… через двадцать дней на очную ставку привели к нему генерала Локтионова, которого принялись бить, требуя изобличений и признаний; Мерецков тут же подтвердил участие коллеги в заговоре высших командиров и умолял его подписать признательные показания; Локтионов, к слову, так вскоре и погиб, оболганный и обесславленный вместе с другими генералами, расстрелянными без суда в последних числах октября, как раз тогда, когда Булат коченел без одежды и еды в волховских лесах и когда уже начались страшные бои, – немцы наседали, наши оборонялись, как могли, но даже и воевать им было нечем, – доходило до того, что они воровали снаряды у противника, потому как склады боеприпасов находились в Малой Ви́шере и до них нужно было пилить восемьдесят километров, машины туда не пробивались, увязая в плотной жиже; пытаясь наладить дорогу, саперы чуть ли не по грудь в грязи укладывали бревенчатые трапы, но скоро полуторки стали и застыли – кончился бензин, люди добирались до складов пешком, а то верхами, да что мог принести пеший, ежели один снаряд весил тридцать килограммов; так стали воровать: у наших были доисторические 76-миллиметровые пушки 1861 года, которые воевали еще в русско-турецкую войну, царские пушки, хорошо знакомые деду Булата – Максуду Мурзе, стоявшему с войсками под Плевной в семьдесят седьмом: 30-го августа, накануне штурма всю ночь лил дождь, продолжавшийся и утром, позиции противника скрывал туман, почву развезло до грязи и по всем признакам атаку следовало отложить, но то был день царских именин и никто из командования ни шагу не посмел ступить от запланированных действий, – предполагалось в ходе артобстрела снести стены турецкой цитадели и тем самым облегчить атаку, но фугасы были слабыми, и крепость устояла, более того, диспозицию на штурм прислали поздно, всего за несколько часов, и потому войска плохо подготовились к совместным действиям; направление главного удара выбрали неверно, а именно там, где укрепления были особенно сильны, – в этом месте войска успеха не имели, лишь Скобелев на левом фланге сумел прорвался с отрядом в южное предместье Плевны; накануне Максуд Мурза испросил разрешения на аудиенцию у генерала и незамедлительно был принят: речь шла о порядке строя в штурме – статский гость уважительно заметил, что войска наши атакуют всякий раз колоннами, а то, пожалуй, и в каре, то