Черный грифон. Евгений МисюринЧитать онлайн книгу.
вошёл в опочивальню дочери. Делал он это крайне редко и только тогда, когда был в расстроенных чувствах.
Дочь уже вплотную подобралась к возрасту невесты, в фигуре, лице и движениях осталось мало детского, так что отец, заботясь о её добром имени, крайне редко позволял себе подобную бестактность.
– Папа, ты чего? – удивлённо оторвалась от пялец конежна, вскидывая глубокие синие глаза на хмурого отца.
– Беляна! – отец попытался начать речь грозно, но выдал себя сразу же, обратившись к дочери домашним именем.
По записной сказке конежну звали Мирослава. Но среди домашних чаще использовалось младенческое прозвище.
– Беляна, – повторил коназ, убедившись, что дочь отложила рукоделие и смотрит на него достаточно внимательно. – Ты зачем снова таскаешься в лог с Ванькой-скрытником? А ежели лихие люди нападут? Хочешь, чтобы я и тебя потерял?
При этих словах лицо старого воина болезненно сморщилось и потемнело. Мирослава резво подорвалась со своего места и быстро обняла отца.
– Папочка, ну что ты? Мы же не в дикие земли ездим, а на Русь. Что там случиться может? Да и защитник из Вана отменный. И потом, – девушка хитро сощурила глаза, хотя было видно, что настроение у неё самой не очень. – ты же сам отрядил двоих воев за нами следить. Случись что, уж, поди, вытащили бы меня из передряги. А Ван, он знаешь, как драться умеет? Ты не гляди, что мал да хил. В его скрытной стороне все таковы, а дерутся так, что и нашим не одолеть.
– И ты у него, значит, учиться возжелала? – не столько вопросительно, сколько утвердительно сказал батюшка.
– Да, – в голосе Беляны звучала непривычная отцу сталь. – Не хочу, чтобы и меня тоже…
Девушка бросилась на кровать, и вскоре до коназа долетели заглушённые периной рыдания. Он поскрёб грубой пятернёй коротко стриженный затылок, ещё пару секунд посмотрел на плачущую дочь и тихонько вышел из горницы, аккуратно затворив за собой дверь.
В дружинную спустился уже не недоуменный отец, а грозный предводитель воинов. Он жестом подозвал к себе сидящего на кровати, скрестив ноги непривычно для русских, Вана, которого все в хороме называли попросту Ваня. Тот легко, не наклонившись, встал, подошёл к Владигору и чуть заметно поклонился.
– Конежна бает, ты заморскому бою учён? – безо всякого приветствия спросил коназ.
– Учён, батюшка. Я же из императорской службы, нас много, чему учили.
Житель Скрытой Стороны, или по-старому, Ки-Тая, говорил по-русски почти без акцента. Только «ч» и «ж» его больше походили на «с».
– А меня мог бы рушить?
– Ты сильный воин, батюшка. К тому же твои славные предки ушли на круг ратниками, от того кроме силы и умения воинского, благоволит тебе боевая удача. Я вряд ли бы справился.
– Посмотреть хочу, так ли ты, Ваня, хорош, как говорит о тебе моя дочь. Ведь водишь ты её не в людные места, а в дикий лог, и учишь своему бою, не поговорив прежде с отцом. Не иначе, хорош должен быть твой боевой стиль, чтобы так уверенно ты себя чувствовал.
Владигор