Корни. Илья ТамигинЧитать онлайн книгу.
пятая
Поезд, постукивая колесами, вез Джима к месту отбывания наказания. Куда-то в Сибирь. Вместе с ним в зарешеченном купе ехал Леонтий Маркович и ещё шесть человек. Одним из них был директор продуктового магазина, осужденный за растрату, другой – колхозник, утащивший два мешка зерна, дабы сквасить брагу, а третий – работяга, в пьяном виде сильно избивший жену и тёщу. Остальные трое являлись ворами, в смысле, членами криминального сообщества, как объяснил Джиму Чернозадов. Они сразу принялись терроризировать и Джима, и Леонтия Марковича, и директора продмага, нагло попытавшись отнять их скудные припасы и вещи.
– Так, быстренько: ты, Монархист, снимай клифт! И курево давай сюда тоже! А ты, Носатый, гони сюда колбасу и сало! Я нюхом чую, что у тебя есть! – объявил Никеша, лидер тройки, состоявший в ранге «Честного Жулика», едва поезд отошел от платформы.
Остальные двое угрожающе придвинулись.
Леонтий Маркович жалобно пискнул. Директор продмага Щипачёв обреченно полез в свой чемоданчик.
Джим, поняв, что происходит, заступился за них, разбив Никеше нос и вывихнув палец Жухлому. Третий, Варнава, ретировался, изрыгая невнятные угрозы. На некоторое время в купе воцарился мир. Но уголовники все равно оставались опасными, поэтому Леонтий Маркович и директор бодрствовали, когда Джим спал. Работяга, у которого взять было нечего, держался сам по себе. Колхозник – тоже.
На третий день, после неудачной попытки снова напасть на Джима, закончившейся новыми повреждениями организмов, блатные поняли, что с могучим иностранцем им не справиться.
Джим, тем не менее, держался настороже. Он уже начал немного понимать русский язык, благо противник употреблял его упрощенную, матерную версию, то-есть, всего три слова и их производные.
– Слушай, Тиктак, – обратился к нему Никеша, – Давай договоримся: едем до зоны спокойно, без драки.
– Почему ты называешь меня Тиктак?
– Потому, что ты Тиктак и есть! Тики-тики, ха-ха! Как будильник!
Так Джим получил кличку. Ему это не понравилось, но он смирился, поняв, что в новом мире без этого, в смысле, без клички, не обойтись. Его кличка была ещё не самая обидная! Чернозадова, например, обозвали Монархистом, директора продмага – Носатым, а работягу Сидорова – Плюгавым. Колхозник Вальков получил кличку Сельпо.
Поезд, постукивая колесами на стыках рельс, ехал на восток. Стёкла, закрашенные серой краской, не позволяли любоваться пейзажем. Лишь солнце виднелось размытым пятном. По нему и ориентировались. Изредка поезд останавливался, как догадывался Джим, набрать воды и угля. Тогда конвой выходил из вагонов и строился в оцепление. Иногда стояли подолгу, и тогда заключенные страдали от невозможности посетить туалет. В туалет, кстати водили всего дважды в сутки – утром и вечером.
– А что, Лео, будет с нами, когда приедем?
– Ой, будет паршиво! Скорее всего – лесоповал. Это очень тяжело, отнимает все силы. Может быть, стройка. Это немного лучше… Или прокладывать железную дорогу заставят… – грустно отозвался Леонтий Маркович.
– А