Небо цвета влюбленного кота. Алексей ЕгоровЧитать онлайн книгу.
не терпит жертвенности. Она скорее терпит ее присутствие, именно терпит… скрипя от злобы зубами и сверкая глазами. У людей признаком несчастья является полное несоответствие происходящего извне с тем шаблоном, что тщательно прорисован в сознании. «Все не так, как я хочу», – говорят люди и страдают. Что тебя еще заботит?
– Вы сказали «бог». Что это значит для людей? Что значит «вера»?!
– Про веру ничего не скажу. Кайфую с тех пор, как понял, что бог всегда здесь и сейчас.
Верить в бога глупо, наверное. Мы же, например, не верим в кофе или сахар. Мы просто знаем, что они есть.
Для меня здесь вообще ничего нет, кроме бога. И не важно, что нужно делать, чтобы его найти, – читать молитвы, петь «Говиндам ади пурушам» или ругаться матом. Каждый человек хочет, чтобы его любили таким, какой он есть, со всеми его закидонами и тараканами. И бог хочет.
Мы всегда думаем, что любим кого-то. Пока он молод и прекрасен. И никому в голову не приходит полюбить бомжа под лавочкой. Он для нас деградант и «фу, ну и вонь!». А бомж – всего-навсего один из тараканов бога. Не думал об этом?
Мечты сбываются. Чаще всего да. Но как-то не так и не тогда, когда хотелось бы. В моей жизни все сбывалось, но мне это было уже не нужно. А потом я понял, что мне вообще ничего не нужно, кроме того, что дает каждый новый день. У людей же все немного иначе. Он наказывает, он дает испытания. Крысы бы уже давно сошли с ума, если бы так думали. Крысы знают, что все происходит по формуле. Тебя же учили в школе сынок?
– О да, – отозвался я, – все во Вселенной записано математическим языком. И каждая душа в проекции очень длинной формулы постоянно совершает какие-то действия. Умножает, прибавляет или делит. И то, как и где ты сейчас живешь, зависит от твоих алгебраических действий в прошлом. Если, как говорится, ты в свое время умножил все на ноль, то через какое-то время неумолимо получи решение. И все, что тебя окружает, зависит только от этого. Бог тут ни причем, учитель, ведь так?
– У крыс так, у людей, опять же, все наоборот.
– Странные эти люди, – сказал я. – Если у них нет коллективного долга с вытекающей индивидуальной ответственностью, ведущей к общему счастью, зачем они тогда вообще живут? Бога не знают, счастья не ведают, зачем живут?
Я закрыл брошюру и выдохнул. Чтиво, что дала мне Оля, действительно было увлекательным. Я любил подобные головоломки и всегда обращал на них внимание в книжных лавках. А тут она:
– Возьми, почитай, потом в чате поделишься своим мнением. У нас это называется новая религия.
– У кого это «у нас»? – строго спросил я, но брошюру взял.
– Мы, – и она аккуратно наклонилась к моему уху и нежно прошептала, еле дотрагиваясь губами до мочки: – Новая религия.
Я поежился.
Но любопытство пересилило, и вечером после насущных дел я все же зашел на ее страницу. Она была очень красочной. В заголовке была кроваво-красная