Важнее и сильнее всего… Повествование о запутанной жизни. Илья ТамигинЧитать онлайн книгу.
умерла раза три. От стыда, а как же! Первый раз, когда снимала трусики, второй раз – когда врачиха фыркнула насчет того, что, идя на осмотр, подмываться надо тщательней. А в последний раз, когда в кабинет беспардонно ввалился краснорожий прапорщик, сразу начавший канючить, размахивая медицинской картой:
– Ой, врач, шо вы моей жинке написалы: «Здоровая»! Вона ж у ней така же, як у усих!
Саркисян швырнула в таз страшный никелированный инструмент и взвизгнула так, что даже усы встопорщились:
– Мущина! «Здоровая» означает, что я в вашей жене болезней не нашла, а вовсе не размер манды! Выйдите немедленно, я занята!
Дядька испарился, даже не извинившись.
Отдышавшись, гинекологиня хмуро бросила Лене:
– Одевайтесь!
Пока Лена одевалась, в кабинет шмыгнула мать.
– Ну, что, доктор? Тяжелая она?
– Нет! – отрезала Саркисян, строча что-то в карточке, – Беременности нет… а вот кишечник раздут и спазмирован. Это глисты! Вот направление на анализ кала. Лечитесь у терапевта.
– Как, глисты?! – поразилась до основанья мадам Волопасова-Гукова, – А месячные почему? То-есть, это… нету их?
– Бывает такое явление! – развела руками доктор, – От интоксикации. Один из видов ложной беременности, да.
Домой Лена возвращалась почти счастливая. Глисты – тьфу, ерунда! Она их вылечит… то-есть, нет: зачем их лечить, они же здоровые! Выгонит! А потом – сразу к колдунье!
Михаил, надев общественную широкополую соломенную шляпу, сидел на автобусной остановке у въезда в Судак с самого субботнего утра, внимательно всматриваясь в каждый тормозящий на повороте автобус. Мопед, заправленный под самую пробку, стоял рядом в полной боевой готовности. Вот, около десяти часов, показался дряхлый ПАЗик с надписью на лобовом стекле: «Совхоз Пу…». Далее не читалось, бумага была оторвана. Сбавив скорость, автобус со скрипом повернул в город, и Михаил увидел её! Девушка с Ленинского проспекта сидела у окна в последнем ряду. Волосы, перехваченные красной лентой, развевались на ветру, ибо все форточки были открыты из-за жары. На сей раз контакта взглядов не произошло, она смотрела в сторону, видимо, разговаривала с кем-то.
Михаил бросился к мопеду, с силой нажал на педаль. Аппарат чихнул. Ещё раз! Заводись, милый! Раздалось тарахтение двухтактного движка. Ну, выноси вороной! Обмотанная синей изолентой ручка газа вывернута до отказа, сцепление отпущено… Опять скрипит потертое седло! Скорее, скорее, помочь педалями! Теперь не уйдут!
Михаил мчался в полусотне метров от автобуса со скоростью сорок километров в час.
В удачу поверьте – и дело с концом!
Да здравствует ветер, который в лицо!
И нет нам покоя, гори, но живи!
Погоня, погоня, погоня, погоня в горячей крови!
(Роберт Рождественский. Песня из кинофильма «Неуловимые мстители». Автор завидует, что не он написал эти замечательные строки, как нельзя лучше отвечающие описываемому моменту!)
Нагруженная нектаром усталая пчела Нимфодора летела