Важнее и сильнее всего… Повествование о запутанной жизни. Илья ТамигинЧитать онлайн книгу.
и пошли!
– Куда? – насторожилась Люся.
– Дергать провода! – щелкнул её по носу Михаил, – К деду моему! Тут рядом.
У Люси все помертвело внутри. Значит, Миша сам позвонил деду! Ай-ай-яй! Не ходить туда, не в коем случае не ходить! Тогда останется хоть какой-то шанс взять Мишу штурмом ночью. Дед, конечно, упомянет о разговоре с «невестой», Миша удивится и по возвращении начнет копать эту тему… А она повернет все на шутку! Вспомнилась цитата из «Мальчиша-Кибальчиша» любимого писателя Гайдара: «Нам бы день простоять, да ночь продержаться!» А там…
– Нет, Миш, не пойду я.
– Это ещё почему?
– Я устала!
– Ни фига себе! Устала она, дома сидевши!
– Да! Я маленькая и хрупкая!
– Ну, как хочешь… Ты хоть обедала, Воробьёва?
– Ага, хлеба с кефиром навернула!
– Блин! Ты кефир выпила?! Маришка же из него маски делает! Ну, погоди, вернется сеструха – убьет тебя!
Люся побледнела. Конфронтация с Мариной в её планы не входила.
– Ладно, не боись! – сжалился Михаил, – Я на обратном пути другой куплю.
И ушел. Люся же затаилась в спальне, чтобы избежать встречи с Мариной, если та придет раньше Миши. К телефону решила не подходить. Ну его, опять брякнешь что-нибудь невпопад!
За несколько часов, проведенных в ожидании Михаила, Эстрелла крепко сдружилась с Михал Михалычем. Они говорили, говорили и ещё говорили. Девушка рассказывала о Крыме, в лицах представляя и Шапиро, и Ковалева, и подруг. Описывала подводный мир, показывала камушки из Коктебеля. Ну и, конечно, свою встречу с Люсей Воробьёвой, отказавшейся выдать местонахождение Михаила.
– Представляете, я её вежливо спросила, где, мол, можно найти этого молодого человека, ну, с портрета, а она мне, грубо так: иди на фиг! – Эстрелла схватила чашку с остывшим чаем (шестую за день!) и выпила её залпом.
Генерал, в свою очередь, рассказывал ей о войне, которую начал лейтенантом, а закончил подполковником.
– А вот был ещё случай! – воодушевленно жестикулировал Михал Михалыч, – Отправились за линию фронта, ночь безлунная, темнота – хоть глаз выколи! А мы крадемся… – он по чапаевски разложил на столе несколько картофелин, – Командир мне показывает: впереди часовой! Ну, я выдвигаюсь справа… – тут он двинул правофланговую картофелину вперед, – и кэ-эк прыгну! – с этими словами картошка подскочила и упала в солонку.
Эстрелла взвизгнула.
– Во-во! Эта свинья вот так же визжала, пока я её не прирезал!
– А почему? Можно же было сделать… без шума?
– Можно. Только я тогда неопытный был, промахнулся маленько.
Девушка вдруг встрепенулась:
– Погодите-погодите! Вы сказали: «свинья»?
– Ага, свинья там, в окопчике, оказалась. А командир её за часового принял. Тоже по неопытности…
– Жалко животное, – подперла голову рукой Эстрелла.
– На войне – как на войне! – пожал плечами генерал, – Мы её на обратном пути с собой утащили, чтоб мясо не пропало.
Звонок в дверь вырвал