Телевизор по имени Васька. Фантастические повести. Илья ТамигинЧитать онлайн книгу.
кадр сменился и Семен увидел… Серёгу! Он смотрел в камеру, постаревший, со шрамом на щеке. Генеральская форма со Звездой Героя. И взгляд, пронзительный и суровый, всепроникающий. Взгляд сильного человека с большой буквы Сэ.
Он начал говорить:
– Граждане Советского Союза! К вам обращаюсь я, генерал Трубецкой-Белый! Преступник Медынов, поставивший нашу великую страну на край пропасти, арестован и будет подвергнут военно-полевому суду. Власть в СССР принял Государственный Комитет по Чрезвычайному Положению, возглавляемый мной. В стране с шести часов утра сегодня, 19 августа 1991 года, вводится чрезвычайное положение. Временно приостановлено действие конституции… тр-ррр… введены танки… тр-рр… военно-полевые суды… тр-рр… комендантский час… тр-ррр прямые и всеобщие выборы… тр-ррр… процветание… т-ррр искоренение преступности… тр-ррр… ещё не поздно… Клинк!
Картинка запрыгала, звук поплыл. Передача прервалась и изображение в глазах Васьки померкло.
– А, разъедрить тебя через конденсатор в щелочную батарейку паяльником ржавым! И без канифоли! – в сердцах выругался Семен, – Самое важное не дал досмотреть!
Он подождал ещё немного, но пошла дурацкая реклама стирального порошка. Пришлось остановить запись и разбудить кота.
Прослушал ещё раз магнитофонную запись. Что же получается, предотвратить приход Медынова к власти им не удалось? Или тут что-то другое? Возможно, Сергей, тот, из передачи, ничего и не знал о будущем? Другая линия развития истории, в той реальности события идут своим чередом… А если вмешаться, то история свернет на другой путь и этой передачи не будет! Семен, поразмыслив, пришел к выводу, что трансляции идут из будущего, в котором их вмешательства не было. Ведь даже знание грядущего – уже есть вмешательство в него. Семен попытался думать эту мысль дальше, но быстро запутался. Одно он знал твердо: Сереге эту запись показывать нельзя. Спрятав пленки, он покормил Ваську и пошел на работу.
К вечернему сеансу Сергей пришел мрачный и с чемоданом.
– Со своей, понимаешь, поцапался. Уж не хочет быть она царицей, хочет быть владычицей морскою, и чтоб золотая рыбка, то-есть я, был бы у неё на посылках!
– Переведи, не понял!
– Да, понимаешь, в академию-то, в Ленинград надо ехать, а моя – ни в какую: служи, говорит, здеся, у меня тута и родители, и работа, и подруги, и связи. Хочешь, говорит, езжай один – это на три-то года! – но тогда обратно не возвращайся.
– Думай, Сережа, думай, казак! Академию окончишь – атаманом станешь!
– Вот я и думаю: али я не весел, али не красив? Один не останусь, какие мои годы! А эта, за столько лет, мне даже дитё не удосужилась родить! Хочу, объясняла, для себя пожить! Не поверишь, без гондона ни разу не дала! Короче, я сегодня у тебя ночую, утром поезд.
– Лады!
Сергей достал из чемодана тонкую черную папку.
– Вот матерьяльчик на нашего товарища Мэ. Он – первый секретарь Краснодарского крайкома. Друг