На троне Великого деда. Жизнь и смерть Петра III. Грегор СамаровЧитать онлайн книгу.
За ваши слова я готова расцеловать вам руки. Да, да, первое и важнейшее для вас – это спешить к одру болезни государыни императрицы, чтобы ее императорское величество дала вам свое благословение и чтобы весь народ узнал об этом.
Граф Шувалов смертельно побледнел.
– Вы спрятались тут, княгиня? – пробормотал он. – Вы слышали…
– Я слышала, – перебила Дашкова, – то же самое, что и ее императорское высочество государыня великая княгиня, которой вы доложили о внезапной болезни ее императорского величества и предложили свои услуги. Так как в моем лице вы видите пред собою верного, преданного и покорного друга ее императорского высочества, то можете рассчитывать, что я отношусь к вам точно так же, как и великая княгиня.
Она отбросила от себя подушки и выскочила в комнату. Ее изнеможения, лихорадочного озноба как не бывало, глаза ее сверкали радостью. В своем белом батистовом одеянии, с распущенными волосами она походила на гения победы, готового ринуться навстречу всем опасностям и ниспровергнуть все преграды.
Петр Федорович казался совершенно счастливым. Такое пылкое одобрение Дашковой оживило и одобрило его слабый ум, который постоянно колебался в нерешительности туда и сюда, подчиняясь только внешним впечатлениям. Он обнял майора Гудовича, расцеловал в обе щеки и воскликнул:
– Ты прав, ты прав, Федор Васильевич! Видишь, все идет хорошо, твой совет был самым лучшим, ты самый верный друг. Итак, граф, ступайте к ее императорскому величеству и скажите, что мы желаем предстать пред нею, чтобы выразить ей наше нежное участие и попросить у нее благословения. Вы исполните одну из высочайших обязанностей своего звания, когда в эту минуту, такую чреватую последствиями, доложите государыне, которая готовится предстать пред Всевышним, о приходе наследника престола и его супруги.
– Невозможно, ваше императорское высочество, совершенно невозможно! – воскликнул сильно испуганный Шувалов. – О, вы не знаете, как ожесточена против вас государыня императрица, как далеко заходят подозрительность и недоверие к вам у ее императорского величества!..
– Как не знать! – с горьким смехом подхватил Петр Федорович. – Я знаю и чувствовал это: усердно потрудились мои недруги, хотевшие устранить меня от престола. Ведь у них хватило низости возбудить в сердце государыни императрицы подозрение в том, что немецкий государь и герцог голштинский способен даже посредством яда и кинжала проложить себе дорогу к русскому трону. Но, по-моему, граф Иван Иванович, вы самый подходящий человек для того, чтоб рассеять подозрения государыни императрицы и обратить ее сердце к тем, которые все-таки стоят к ней ближе всех.
– Невозможно, ваше императорское высочество, невозможно! – повторил граф Шувалов, боязливо отмахиваясь руками. – Тогда государыня императрица перенесет свое подозрение и недоверие на меня и, пожалуй, воспользуется своим последним вздохом для того, чтобы произнести надо мной неумолимый