«The Coliseum» (Колизей). Часть 2. Михаил СергеевЧитать онлайн книгу.
тронув, исчезла, уступая другой:
– Свободен ли?!
И снова:
– Она где-то ждет. Ждет?
Бочкарев опять сел.
– А ты? На что тратишь дни?!
В висках застучало. Ладони вдавились в них, принимая силу ударов на себя. К горлу подступил ком… и вдруг он услышал:
– Вставай, палач – пришел и твой черед!
Виктор в ужасе отнял руки и лихорадочно осмотрелся.
– Не всё равно: кто выиграл или проиграл! – голос гремел. – Не доска треснула и не тогда, а душа и давным-давно. Не лги! Взбирайся на Голгофу! Не «новые» партии нужно начинать, а переписать первую, с теми же фигурами. С одной единственной королевой!
Сердце бешено заколотилось.
«Вот такой приговор тринадцатому чемпиону мира по шахматам вынес четвертый – величайший гроссмейстер в истории… – обычный тон привел «мученика» в чувство. – На этом телеканал «Культура» заканчивает свое исследование разницы между «церебральным сортингом» и болезненных претензий на исключительность самого автора идеи».
Брошенный пульт покатился по дивану.
Экран погас.
Пот с лица он вытер уже в ванной.
Друг же его, Самсонов, несколько пришел в себя и старался принять день с оптимизмом, победившим «значимость» вины. Однако три коротких звонка в дверь заставили вздрогнуть.
– Ну… что скажешь? – Людмила поставила сумку с продуктами на стол.
Оптимизм улетучился.
– А почему холодильник открыт?
– Да… как-то забыл…
– Следующая – ширинка, – супруга покачала головой.
Тон оставлял надежду.
Людмила, в отличие от других, поступала в таких случаях разумно – откладывала неминуемый «допрос», понимая никчемность сиюминутной порчи настроения. Ей нужен был результат, который, в чем и была уверена, медленно, но приближала. Два часа молчания казались мерой, достаточной.
Она включила телевизор. Первенство Европы по фигурному катанию женщина смотрела еще вчера, допоздна. Но и повтор успокаивал мысли, выстраивал. Время шло и делало работу.
Всякий раз, бросая взгляд на мужа, она думала: «А пауза хороший врач. Для начала самое то». Слишком знала прошлое Самсонова, его собственные оценки жизни. И потому понятны были провалы, где, будто срываясь, он млел и «отпускал» себя в загулы с друзьями. А потом переживал. Но «гулял» все реже и реже, приближая тот самый результат.
Виновный, «отсидев» положенный срок, нехотя встал, сходил на кухню, где погремел для видимости посудой и, кивнув на экран, спросил:
– Ишь, как за границей принято – сердечко пальцами выкладывают… и с ладошки сдувают. Культура, что ни говори.
– Да… и сердце показывают, и кольцо целуют, а потом расходятся на всю жизнь и даже не помнят имени того, кому все это посылали.
– С чего ты взяла?
– Не я. Тарасова Татьяна Анатольевна[22] подметила. А она их видела-перевидела, европейцев-то. Знакома с «людским»
Великий тренер по фигурному катанию.