Герои классики. Продленка для взрослых. Александр АрхангельскийЧитать онлайн книгу.
ты молчал…
Светило бледное гарема!
И здесь ужель забвенно ты?
Или Мария и Зарема
Одни счастливые мечты?
Иль только сон воображенья
В пустынной мгле нарисовал
Свои минутные виденья,
Души неясный идеал?
При публикации стихи будут помечаться 1820-м годом, чтобы возникало впечатление, что они созданы до поэмы; в них окончательно проявится метафорический слой сюжета: гарем – символ человеческой души, Мария и Зарема – не живые фигуры, а аллегорические образы чувств, живущих в сердце Гирея.
К 1825 году относится драматическая обработка поэмы: «Керим-Гирей» А. А. Шаховского. Впоследствии Пушкин предпримет еще одну попытку создать образ мусульманина, который разворачивается в сторону христианства: Тазит, главный герой незавершенной поэмы «Тазит» (1829–1830).
Зарема – пленница и наложница хана Гирея:
Он светлый взор
Остановил на мне в молчанье,
Позвал меня <…>
Мы в беспрерывном упованье
Дышали счастьем.
Зарема страстно любит хана и не в силах смириться с новым выбором любовника и властелина – с его привязанностью к очередной пленнице, польской княжне Марии. Прокравшись ночью в ее «полумонашескую келью», Зарема произносит бурный монолог, в котором исповедь смешана с угрозой, а слезы – с гневом. Из этого монолога (который был обязательным сюжетным элементом «байронической» поэмы) мы узнаем, что Зарема – «грузинка», и когда-то, до появления в гареме, была христианкой:
Родилась я не здесь, далеко,
Далеко… но минувших дней
Предметы в памяти моей
Доныне врезаны глубоко.
Я помню горы в небесах,
Потоки жаркие в горах,
Непроходимые дубравы,
Другой закон, другие нравы <…>
Согласно этому закону Зарема требует от Марии не просто отречения от Гирея, но клятвы собственной христианской верой, что отвратит его от себя. При этом Зарема тоже не вписывается в привычные устои гарема; нравы гарема требуют безучастности, а не ангельской бесстрастности или демонической страсти. Но больше двух героинь не объединяет ничто. Контрастны их образы, контрастно их поведение, контрастны даже их биографии. Одну воспитала мать, другую – отец. Обе связаны по праву рождения с христианской традицией, но одна – с восточной ее ветвью, а другая – с западной. Если встреча Гирея с Марией разрушает его «магометанскую цельность», то его встреча с Заремой, напротив, отрывает наложницу от христианства. Гирей и Зарема половинчаты, а Мария обладает идеальной ценностью.
В духе восточных поэт Байрона Пушкин ослабляет сюжет своей поэмы; читатель заранее знает, что Зарема в конце концов была казнена; он догадывается, что ее ночная угроза не была пустой и что Марию убила именно страстная Зарема, хотя прямо это и не сказано.
Промчались дни; Марии нет.
Мгновенно сирота почила.
Она