Патриарх Никон. Том 2. Михаил ФилипповЧитать онлайн книгу.
атамана.
– А отец-то твой болен… Захочет ли он принять его и говорить с ним?
– Зайди к нему, матушка, ведь он, коли болен, так не любит, чтобы к нему заходили, кроме тебя.
– Идем к гетману вместе, послушаем, что он скажет.
Они прошли коридор и очутились в обширном зале, это была и приемная и столовая гетмана. Посредине этой огромной комнаты с большими окнами стояли дубовые столы, и по бокам виднелись дубовые скамьи. Стены столовой были украшены оружием, отнятым у неприятелей, знаменами, бунчуками, и здесь же виднелись головы лосей, оленей, кабанов и медведей, добытых Богданом на охоте.
Отсюда они вошли в другую комнату: это была рабочая гетмана.
Устланная дорогими коврами, она имела в углу у большого топчана небольшой стол, на котором стояла чернильница и лежали в порядке бумаги. Над топчаном висели хорошей немецкой работы масляными красками портреты – его и жены его. На противоположной стене виднелись портреты покойного приемного его сына, убитого в Румынии, и родного его сына Юрия.
В комнате этой они застали войскового писаря Выговского; он сидел на топчане в ожидании приказаний гетмана.
Поклонившись с сыном Выговскому, который поцеловал им руки, они подошли к завешенной большим ковром двери, ведшей в опочивальню Богдана. Стоявший у двери казачок отдернул ковер и впустил туда Анну и ее сына.
Опочивальня Богдана была большая комната, уставленная мягкими топчанами; пол и стены были завешены и закрыты дорогими коврами.
В турецком халате, в малороссийской барашковой шапке гетман полулежал на топчане против икон. Ноги его были укрыты парчовым одеялом, а в изголовье у него виднелись подушки, покрытые наволочками из тонкого полотна.
Увидев входящих к нему жену и сына, гетман, видимо, обрадовался: страдальческое лицо его повеселело. Анна и сын ее поцеловали у него руку.
– Рад вас видеть, – закряхтел Богдан от боли в ногах, опухших от водянки. – Кажется, – продолжал он, – лисица Выговский ждет, чтобы я его позвал. Слышал я от людей, что отец его побратался с москалями…
– Бутурлин Федор Васильевич из Киева приехал, – перебила его Анна. – Значит, он вовсе не на стороне Выговского.
– Они уже успели прежде в Гоголеве повидаться с ним, но обманет их эта лисица. А Бутурлин сюда приехал знаешь зачем? Чует-де ворон падаль. Ох! Лышенько мне, конец настал Богдану: не ест, не пьет, а горше всего – горилка опротивела. Прежде, бывало, под-ока (бутылка) на снеданье да око на обед, а теперь и чарка противна. А человек коли не ест, значит смерть пришла.
– Не первина это, – утешала его жена, – и с Божьею помощью поправишься. Теперь, одначе, нужно подумать, как принять московских гостей.
– Принять! – закипятился Богдан. – Да лучше бы они прислали ко мне Никона. Приезжай сюда Никон, другое бы дело: мы бы с ним все вверх дном поставили: перенесли бы московскую столицу в Киев, завоевали бы Польшу, уничтожили бы и татарву и турского султана. Да и сын мой имел бы дядьку такого, какого