Исключительные. Мег ВулицерЧитать онлайн книгу.
отец; рак превратил Уоррена Хэндлера в зыбкий листик – когда он заболел, худоба его сама по себе усугубилась. И все же, когда Жюль была маленькой, он казался ей большим. Она вспомнила, как отец возвращался с работы домой и расспрашивал дочерей об их учебе.
– Расскажите о новой математике, – говорил он. Тогда именно так называли этот предмет, не понимая, что, когда приписываешь чему-то новизну, оно уже в силу этого быстро устаревает. Он весь пребывал в настоящем времени, а потом ушел, и с годами, прибавившимися с тех пор, стало труднее думать о нем как о человеке, который вообще когда-либо был нынешним. Теперь ее отец принадлежал прошедшему времени – удержать настоящее никак нельзя было, оно не далось. Но вот Деннис Бойд, воплощенное настоящее, и в постели с ним старую, дочернюю часть мозга Жюль возбуждают соединительные провода. Представить себе: человек, который не уйдет! Большой обыкновенный человек. В пятнадцать лет она потеряла отца, а чуть позже Итан Фигмен попытался привлечь ее к себе своей личностью, родной и милой, но физически ей не подходящей. Она не поддалась бы такому притяжению.
Деннис, крепыш без явных исключительных дарований и страстных желаний в какой-либо области – а спокойное, стабильное воплощение чистейшего настоящего, – каким-то образом сумел это сделать.
Несправедливо, что у Итана не получилось, а Деннис сумел; она так и не смогла это оправдать – только почувствовать. Она помешалась на Деннисе. Еще лежа с ним рядом, она раздумывала, когда же сможет вновь его увидеть. Никакой эстетической хитрости в Деннисе не было, никакой особой тонкости, разве что застенчивость его восхищала. Он спокойно продирался сквозь мир. Если он сидел на шатком стуле, то мог его сломать. Если входил в женщину своим большим толстым членом, обязательно надо было правильно изогнуться, иначе она закричала бы от боли. Ему приходилось осторожничать, подстраиваться. Все мальчишки в его доме, подрастая, орали матери: «Ма! Сделай нам макароны «Крафт» с сыром!» Они никогда не орали на отца, который, надувшись, сидел перед телевизором и смотрел футбол и документальные фильмы про Третий рейх. Его они побаивались, и до сих пор это чувство не прошло.
Когда Деннис добрался до той части своей жизни, которая была связана с пребыванием в больнице Лэнгтона Халла, голос его стал неуверенным и вопросительным, и он смотрел на Жюль, пытаясь понять, не станет ли эта информация решающей преградой. Не слишком ли он неуравновешен для нее, не будет ли она теперь вечно считать его стационарным больным в халате, съедающим казенный ужин в пять пополудни? Женщина в начале романа с мужчиной может не суметь отделаться от такого образа. Но на самом деле ее волновал не его образ. Она раздумывала, признаться ли, что уже знает о его депрессии и госпитализации от Изадоры. Если признаться, то придется рассказать Деннису, что все они говорили о нем на той осенней вечеринке после того, как он покинул квартиру Изадоры.
– Ох, – только и произнесла она с озабоченным видом, коснувшись его руки точно так же некстати, как дотронулась