Землемер. Джеймс Фенимор КуперЧитать онлайн книгу.

      Спустя день или два после моего возвращения в Лайлаксбуш, можно было увидеть одну из тех семейных сцен, которые так обыкновенны в летние июньские дни на берегах нашего старого Гудзона. Я говорю старого, потому что он такой же древний, как и Тибр, хотя никто не говорил о нем так много и так давно, как о последнем. Через тысячу лет эта река будет известна всему миру, и слава о ней сравняется со славой Дуная и Рейна. Если посадки берегов Гудзона не доставляют теперь такого вина, какое получается на Рейне, по крайней мере они улучшаются изо дня на день все больше и больше. Все беспристрастные путешественники соглашаются с этим.

      На довольно обширной лужайке в Лайлаксбуше, недалеко от реки, возвышается густая липа, посаженная еще моим дедом. Под ее тень мы часто приходили в жаркие летние дни, под ее ветвями часто сидели генерал Литтлпейдж и полковник Дирк Фоллок после своего возвращения из армии, курили трубки и вспоминали разные случаи из своей походной жизни.

      В полдень того дня, о котором я рассказываю, все наше семейство сидело под этой липой; на небольшом от нас расстоянии стоял столик, на который были поставлены несколько бутылок вина и корзинка с плодами. Маменька села возле меня, потому что я не курил, а тетушка Мэри и Кэт скрывались за густым табачным дымом. У самого берега стояла большая лодка. Джеп лежал, растянувшись на траве, посередине между липой и рекой; несколько ребятишек кувыркались у его ног. В лодке сидел его сын и ждал нас.

      Эти приготовления говорили о скором моем отъезде на Север. Ветер был южный, и поэтому лодки разной величины беспрестанно сновали по реке.

      В то время на Гудзоне не было и десятой части числа судов, какое находится сейчас; к тому же и строились эти суда совершенно иначе, чем нынче: они прекрасно шли по ветру; когда же ветер менялся и начинал дуть с противоположной стороны, они никуда не годились; обычно нужно было от восьми до пятнадцати дней, чтобы достигнуть Олбани, хоть ветер был и южный. Все равно никто не переезжал это расстояние между Олбани и Нью-Йорком иначе, как в этих лодках. Я ждал прибытия «Орла», судна, которым командовал капитан Боджер. Выбрать это судно заставило меня обстоятельство, так как в кормовой части его были устроены ряд комнат; а этого не было в то время ни в одной другой лодке.

      Поручив Джепу известить меня о прибытии «Орла», как только он увидит его, я, не беспокоясь, мог посвятить последние минуты перед отъездом разговору с родными.

      – Мне было бы очень приятно съездить к старой миссис Вондэр-Гейзен, – сказала мне матушка, – это одна из наших родственниц, к которой я очень хорошо расположена. С воспоминанием о ней связывается в памяти моей воспоминание об ужасной ночи, проведенной на берегу реки. Я говорила когда-то об этом.

      Сказав это, матушка бросила печальный взор на генерала, который ответил ей выразительным взглядом.

      – Не худо было бы, Аннеке, – сказал мой отец, – если бы майор посетил могилу бедного Гурта, чтобы узнать, сохранился ли над ней камень. Быть может, памятник и разрушен. Я там не был