Князь Курбский. Борис ФедоровЧитать онлайн книгу.
и допустить к оправданию. Не хочу более печалить старость мою и надоедать государю; вижу, что пора мне сложить бремя мое, отойти к житию молчальному. Левкий, ты можешь сказать государю о желании старца Макария.
– Не оставляй нас, владыко, – сказал Левкий, вздыхая. – Ты первосвятитель церкви, столп православия.
– Не трать льстивых слов, – сказал митрополит, – я знаю тебя, и ты меня знаешь.
– Святитель, – сказал Курбский, – в безмолвной жизни ты будешь служить себе; ныне служишь церкви и царству и еще можешь возвысить голос в защиту гонимых.
– Церковь молит о них пред престолом Господним, – тихо сказал Макарий.
– Но бедствия их не смущают ли душу твою? – спросил Курбский.
– Не смущайся бедствием добрых! «Блажен иже претерпит искушение, зане искушен быв приимет венец жизни».
– «Претерпевый до конца, той спасется», – прибавил Левкий.
– Так, Левкий, спасается тот, кто потерпел от наветов, но наветнику нет спасения.
Говоря это, митрополит взял из рук Левкия список с завещательной грамоты Даниила Адашева.
Курбский устремил проницательный взгляд на архимандрита.
– Скажи, – сказал митрополит Левкию после некоторого молчания, – в чем ты обвиняешь Даниила Адашева и по смерти его?
– Великий первосвятитель! – отвечал Левкий, не поднимая глаз. – Он положил на слове отказать святой Чудовской обители огородную землю в Китае, за торговой площадью. Отправляясь в Ливонию, писал нашему келарю, что если Бог пошлет по душу, и тому месту быть за святою обителью; но в грамоте оказалось, что мимо Чудовской обители отдано то место, где гостунское училище, и сказано взять для того же училища данные отцу келарю в ссуду для обители четыре рубля московскими деньгами да полтину московскую.
– У сей грамоты, – сказал митрополит, – сидел отец его духовный от Ильи-пророка, и в грамоте означено, где что дать ему и с кого взять. Отменить намерение он был властен.
– Обитель нуждается в перестройках келейных, отдачею же денег под училище это приостановится…
– Стыдись, Левкий, удерживать достояние сирот и детей. Обители обогащены дарами царей и бояр, а для вертограда наук еще способов мало.
– Многие науки во вред душе, – сказал Левкий.
– Не видит ли Левкий чародейства в науках? – спросил Курбский.
– Не гневайся, князь, – отвечал Левкий, – и дай молвить слово: ты знаменитый воин, но Адашевы опутали тебя волхвованиями.
– Довольно! – прервал сурово митрополит. – Я уже слышал твои наговоры.
– Левкий, – сказал Курбский, – благодари Бога, что сан твой и присутствие первосвятителя ограждают тебя; но помни суд Божий.
– Ты мне грозишь, князь, в присутствии владыки?
– Я говорю пред владыкою и то же скажу пред царем, хотя бы заплатил жизнью за истину…
– Князь, скрепи сердце, – сказал митрополит. – Не для того я удержал Левкия, чтоб воспалить гнев твой. Я желал