Герцогиня и «конюх». Роман АнтроповЧитать онлайн книгу.
женщину, а не царицу, не царевну, почему она может пойти на это… Ты знаешь, сколько мне пришлось вытерпеть за это от царицы-матушки. О, как она поносила меня в своей опочивальне! И раз я ей сказала: «Лучше бы мне, матушка, девкой простой родиться, чем царевной. Хорошо вам всем говорить, убеждать меня, а побывали бы вы в моей ситуации. Разве жила я? Разве изведала я счастье молодой женщины? Силком меня замуж выдали, мужа лишили, в замок к немцам заточили… Руки, что ли, мне на себя накладывать?»
Высокая, полная грудь Анны Иоанновны порывисто подымалась. Крупные слезы лились из глаз и медленно текли по ее раскрашенным щекам.
Что-то глубоко-страшное, трагическое сквозило в фигуре этой женщины, одетой царственно-великолепно, с сверкающей короной, и плачущей холодными, едко-жгучими слезами.
Бестужев в миг преобразился. Лицо «лукавого царедворца» сбросило маску и стало простым, хорошим лицом. Он порывисто шагнул к своей курляндской повелительнице и голосом, перехваченным волнением, прошептал:
– Ваша светлость… Анна… зачем вы про это говорите? Оставьте… не надо… не тревожьте меня!.. Ведь все это – кончено, быльем поросло…
Анна Иоанновна склонилась к голове Бестужева и, поцеловав его в лоб, промолвила:
– Так, так, мой хороший, мой милый Петр Михайлович… Я знала, я чувствовала, что ты – не такой, как другие. А говорю я про это потому, что хочется видеть мне в тебе друга моего настоящего. Ты правду молвил: то, что было между нами, окончено. Наваждение ли то было по младости вдовьего положения, или что иное – не все ли равно? А теперь… – Анна Иоанновна вновь вспыхнула и тихо добавила: – А только теперь, Петр Михайлович, на тебя надежду мою возлагаю. Ты знаешь, о чем я говорю. Помоги мне! Страшно мне думать, что и ты против меня пойдешь…
И она в каком-то тревожном ожидании уперлась взглядом в своего бывшего интимного друга – гофмаршала и резидента Бестужева.
– Никогда! – вырвалось у него. – Ах, Анна, Анна, если бы вы знали, какого преданного друга вы имеете во мне! Клянусь вам, что ни кнут, ни Сибирь, ни даже плаха не заставили бы меня изменить вам. И это я вам докажу сегодня же! – Он вынул из кармана золотую «луковицу» и, посмотрев, который час, продолжал. – Сейчас, ваша светлость, я побеседую с вами подробно о том, что живо волнует ваше доброе сердце.
– О нем? О Морице? – живо воскликнула Анна Иоанновна.
– Да, да… Но пока нам необходимо сделать маленькое приготовление.
– Какое?
– Нам необходимо сервировать стол на два лица, при этом надо сделать так, чтобы обойтись без ваших придворных служащих.
– Что это значит, Петр Михайлович? – с удивлением спросила герцогиня.
– Ничего особенного, ваша светлость… Быть может, сегодня вечером, вот сейчас, скоро, явится один нужный для нас человек… Так необходимо по русскому обычаю угостить его хлебом-солью. Кстати, ваша светлость, в ваших погребах имеется добрый, старый польский мед?
– Ты же, голубчик, доставил мне его, – улыбнулась Анна Иоанновна веселой, довольной улыбкой.
– Ну