Курс на прорыв. Александр ПлетнёвЧитать онлайн книгу.
– это, конечно, засада. Термоклин сигнал эхолота может и не пробить». Очередная гашеная сигарета, высосанная чашка кофе, замятая булочка.
Почему-то хочется рвать и метать, но просто куришь и пьёшь, вдыхаешь и ешь, выдыхаешь и… чёрт знает, о чём думаешь! Его настырная чуйка говорила… нет – кричала: что-то не так!!! Так и лезли в голову эти пресловутые «наивные чукотские парни». «Про себя, ребята, про нас! Почему вражины все пошхерились? Коварничают?»
Взгляд Терентьева приклеился к штурманской карте, где всё казалось запутанно и усложнено избытком значков и цифр. Линия, проложенная штурманом, судя по цифровым промерам глубины, выходила к котловине.
– Второй «камов» на поиск выпускай, – осипшим от нервических переживаний голосом приказал командир.
«Ка-27» стоял на площадке по готовности «раз», в наушниках пискнуло, захрипел короткий приказ. Харебов замкнул зажигание, прощёлкав серию тумблеров, и лопасти начали свой бег по кругу.
– Пусть возьмут сектор шире и мористее, – командир переместил свой взгляд на показания эхолота, не подозревая, что именно сейчас в БИЦе акустик-оператор побелевшим лицом смотрит на показания самописца, скачущего, «отбивающего» контакт с быстро приближающейся целью.
Доклад поста управления «Полинома» на мостик поступил незамедлительно, и вой боевой тревоги зазвучал особенно тревожно – на срыв.
– С кормовых углов! Эхо чёткое, звонкое! Предполагаю – шум винтов торпеды!
– С кормовых?!
Тут уж и Терентьев, не сдержавшись, в сердцах скрипнул сквозь зубы что-то похожее на «прохлопали, долбодятлы», но с применением более колоритных матерных «ё» и «б».
А вахтенный с очумелыми глазами продолжает – репетует, подтверждая данные: пеленг на цель, скорость, глубина, дистанция, которая стремительно сокращалась. И тут оказывается, что слышны шумы двух торпед! И на эпитеты уже просто нет времени!
Недаром!.. Недаром командир накрутил экипаж на боеготовность. Всё было готово, заряжено, настроено, надраено! По той же готовности «номер один»!
Приказы выплюнулись одной сплошной чередой скороговорки:
– Внимание! Отражение торпедной атаки! БИП – целеуказание на РБУ! Залп по готовности!
А готовность – шестьдесят секунд. Нудная такая минута – время реакции с момента обнаружения цели до начала стрельбы.
Перед командиром на эту минуту встала дилемма: получить торпеду или на резком манёвре вероятность «опрокинуть» вертолёт – Терентьев помнил и понимал, что «камов» наверняка ещё на площадке, но уже не принайтовлен.
Решение очевидное – конечно, важнее корабль!
– На руле – манёвр уклонения, право на борт!
Перекладка резкая, иной и не могло быть в данной ситуации. Крейсер дал крена на циркуляции.
Харебов тянул ручку на себя, за свистом винтов не слыша ревуна тревоги, уже ощутив знакомую вибрацию – машина оторвалась. Как вдруг площадка почти мгновенно ускользнула из-под «ног». При резком повороте это выглядит именно