Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя. Часть шестая. Александр ДюмаЧитать онлайн книгу.
спасения!
Но король ничуть не растрогался великодушием Арамиса, напротив, почувствовал себя глубоко униженным. Его неукротимая гордость не могла смириться с мыслью, что какой-то человек держал в своих руках нить королевской жизни. Каждое слово Фуке вливало новую каплю яда в уже изъязвленное сердце Людовика XIV. Поэтому ничто не могло умилостивить его, и он резко сказал Фуке:
– Я, право, не понимаю, сударь, почему вы просите у меня помилования этих людей. Зачем просить то, что можешь получить без просьб?
– Я вас не понимаю, ваше величество.
– Это очень просто. Где я?
– В Бастилии.
– Да, в темнице. Меня считают сумасшедшим, не так ли?
– Да, ваше величество.
– И все здесь знают лишь Марчиали?
– Да, только Марчиали.
– В таком случае, оставьте все как есть. Предоставьте сумасшедшему гнить в темнице, и господам д’Эрбле и дю Валлону не понадобится мое прощение. Их новый король простит им.
– Напрасно вы оскорбляете меня, ваше величество, – сухо ответил Фуке. – Если бы я хотел возвести на трон нового короля, как вы считаете, мне бы не нужно было врываться силой в Бастилию, чтобы извлечь вас отсюда. Это не имело бы никакого смысла. У вашего величества ум помутился от гнева. Иначе вы не стали бы оскорблять вашего слугу, оказавшего вам столь значительную услугу.
Людовик понял, что зашел слишком далеко и что ворота Бастилии еще не открылись перед ним, в то время как понемногу открывались шлюзы, которыми великодушный Фуке сдерживал свой гнев.
– Я это сказал не для того, чтобы вас оскорбить, сударь, – сказал он. – Вы обращаетесь ко мне с просьбой о помиловании, и я отвечаю вам по совести; хотя, я полагаю, виновные, о которых мы говорим, не заслуживают ни помилования, ни прощения.
Фуке ничего не ответил.
– То, что я делаю, – добавил король, – так же великодушно, как то, что вы сделали, и даже великодушнее, потому что я в вашей власти, и вы мне ставите условия, от которых может зависеть моя свобода и моя жизнь. И отказать – значит пожертвовать ими.
– Я действительно не прав, – отвечал Фуке. – Да, я был похож на человека, вымогающего милость; я в этом раскаиваюсь и прошу прощения у вашего величества.
– Вы прощены, дорогой господин Фуке, – сказал король с улыбкой, которая осветила его лицо, измученное столькими переживаниями.
– Я получил прощение, – продолжал упрямо министр, – а господа д’Эрбле и дю Валлон?
– Они никогда его не получат, пока я буду жив, – отвечал неумолимый король. – Будьте добры, никогда больше об этом мне не говорить.
– Я повинуюсь вашему величеству.
– И вы не сохраните против меня досады?
– О нет, ваше величество, так как я это предвидел и принял кое-какие меры.
– Что вы хотите этим сказать?
– Господин д’Эрбле вверил себя в мои руки, господин д’Эрбле дал мне счастье спасти моего короля и мою родину. Я не мог осудить господина д’Эрбле на смерть. Я также не мог подвергнуть его законнейшему гневу