Лукреция Флориани. Франсуа-найденыш (сборник). Жорж СандЧитать онлайн книгу.
она заплатила за него звонкой монетой старику Раньери, может, вы и его знаете?.. Этот скряга – отец ее первого возлюбленного, того самого, что увез синьору отсюда.
– Вам известно, или вы полагаете, будто вам известно, гораздо больше, чем мне, о романтических похождениях юной синьоры Флориани, – сухо заметил Сальватор. – Я же знаю о ней только одно: она самая умная, самая лучшая и самая достойная из всех женщин, каких я когда-либо встречал. Стало быть, она здесь! Слава богу! Вот чудесная новость! Мы спасены, Кароль, попросим у нее гостеприимства, и если ты хочешь сделать мне приятное, то не станешь чиниться и познакомишься с милой моей Флориани. Подумать только, а в Милане понятия не имеют, что она в этих краях! Мне говорили, что я найду ее в Венеции либо в окрестностях…
– Она живет здесь как затворница, – вставил трактирщик, – такая ей в голову взбрела фантазия. Но ее все тут хорошо знают, потому как она делает много добра, она ведь такая добрая, наша синьора!
– Скорей, скорей лодку! – воскликнул Сальватор, чуть не прыгая от радости. – Вот славный сюрприз! А у меня-то даже не было счастливого предчувствия, что я вновь встречу ее здесь!
Эти слова заставили Кароля вздрогнуть.
– Предчувствия действуют на нас без нашего ведома и ведут нас, куда им вздумается, – заметил он.
Однако пылкий граф Альбани даже не слушал его. Он суетился, кричал, велел лодочнику пристать к берегу, бросил в его суденышко чемодан, наказал слуге позаботиться об экипаже и о клади, запретил ему отлучаться с постоялого двора в Изео и увлек юного князя на зыбкую скамью челнока.
Сальватору так не терпелось прибыть на место, а природная живость характера в эти минуты до такой степени овладела им, что он отбросил привычную осторожность и боязнь потревожить погруженного в печальное раздумье друга: он схватил кормовое весло и принялся грести вместе с лодочником, напевая при этом как птица и рискуя в безудержном порыве шумной веселости перевернуть суденышко.
Лишь посреди озера Сальватор заметил, что лицо Кароля еще больше побледнело. Он бросил руль и, устроившись рядом с другом, сказал:
– Любезный князь, боюсь, ты недоволен мною! Тебе не хотелось заводить это новое знакомство… Но что делать? В дороге приходится порою поступаться своими привычками. Я обещал не насиловать тебя в этом отношении… И все позабыл… я так обрадовался!
– Я все прощаю тебе, все приемлю, – спокойно отвечал князь. – Дружба питается жертвами. Ты мне принес их столько, что и я обязан что-то для тебя сделать… И все-таки… Я надеялся, что ты никогда не введешь меня в дом женщины сомнительного поведения!
– Замолчи, замолчи! – воскликнул Сальватор, с силой сжимая руку Кароля. – Не употребляй слов, которые ранят и уязвляют! Если бы не ты, а другой осмелился так о ней говорить…
– Прости меня, – продолжал Кароль, – я и не подумал, что она была… что она, должно быть, была твоей возлюбленной!
– Моей, моей возлюбленной! – с живостью