Там, где тебя ждут. Мэгги О`ФарреллЧитать онлайн книгу.
в дверях кафе и направились к его столику. Радость узнавания оттеснялась на второй план ощущением справедливости, глубинным пониманием восстановления нужной связи, вновь обретенного правильного положения. Он понял, что должен чувствовать слесарь, когда удается создать ключ, открывающий старый заржавевший замок, или композитор, нашедший ноту для гармоничного аккорда. Дети изменились, Найл и Феба, и в то же время остались прежними, и сам он, Дэниел, увидев их, исполнился безумным почти бредовым восторгом, разглядывая их волосы, руки, обувь и стиль одежды, так уникально отражавший их индивидуальности. «Ваши лица, – хотелось ему воскликнуть, – ваши знакомые черты от макушки до кончиков ногтей. Достаточно взглянуть на вас обоих…»
Через несколько лет, глухой ночью, Дэниел получит сообщение о том, что Феба погибла в результате несчастного случая, и во время похорон он вдруг осознает, что представляет ее именно такой, какой увидел в тот день, после столь долгого перерыва, в кафе, когда она сидела напротив него за столом: волосы с одной стороны заправлены за идеальное белое ушко, запястье обхватывает амулет, а колени почти касаются коленей брата.
Пока, естественно, он не знал будущего. Никто не знал. Он даже не знал, что всю оставшуюся ее жизнь раз в неделю будет получать письма на электронную почту, что их короткие встречи будут регулярными, когда она будет прилетать в Ирландию или он – в Штаты; он поведет ее в ресторан на ужин, и она сделает заказ для них обоих, и они обнаружат взаимное пристрастие к острому тайскому супу; он еще успеет купить ей нужные для колледжа книги, теплую зимнюю куртку, кожаные перчатки…
Однако пока Дэниел шел по улице Фримонта, постукивал ладонью по стене какой-то прачечной и, воскрешая недавно испытанные чувства, отвечал жене.
– Я видел их! – воскликнул он с чистейшей, ничем не омраченной радостью. – Они пришли, Клод. И они замечательны, такие же замечательные, как всегда.
– Я искренне рада за тебя. Очень, очень рада.
– Спасибо, – он вздохнул, тронутый ее поддержкой, пониманием, спокойствием. Видимо, все будет хорошо.
– Разве ты не мог рассказать мне раньше? – помолчав, спросила она.
– Ну, это дело…
– Разве не мог позвонить и сказать, почему ты не появишься в Бруклине? Разве не мог быть чуть более откровенен в единственном сообщении, которое соблаговолил оставить на телефоне твоей сестры? Разве не мог объяснить нам все заранее?
«Вот, – подумал он, – берущий за душу голос, за который готовы платить любители киноискусства».
– Дэниел, это же день рождения твоего отца. Он уже тщедушный старик и надеялся увидеть тебя вчера. Я понимаю, что у вас сложная история взаимоотношений, но он не заслужил этого. Совсем не заслужил.
Возмущенное молчание протянулось между Фримонтом и Донеголом.
– Прости, – удрученно произнес Дэниел, – ты права. Мне следовало позвонить тебе. Не представляю, о чем я думал. Трудно объяснить, но отчасти я удивлен, так же как ты, что оказался…
– Речь идет еще о ком-то?
– Что?
– Кого