Дары рождества. Рассказы и истории священников. Коллектив авторовЧитать онлайн книгу.
Марья! Что? Будет, а как же! Непременно будет всенощная, приходи…
Встреченная старушка, румяная и сморщенная, как лежалое яблоко, и закутанная в пуховый платок, заснеженный по краю, осклабилась:
– А в избу-то не заберутся, пока в церкву пойду?
– Марья Петровна, уж кто бы опасался… Что у тебя брать-то?
– Ох, и то правда, батюшка родимый…
Они посмеялись и разошлись, каждый в свою сторону. Щеки и нос пощипывал мороз, у мужиков, попадавшихся навстречу, белый иней запушился на воротниках и козырьках шапок. Заметив нестарого, плотного мужчину, выходящего из переулка, отец Трифон окликнул его:
– Сергей!
– Ой, Трифон Иванович, напугал! – Сергей, попыхивая папиросой, подошел к отцу Трифону и протянул широкую крепкую ладонь. Они обменялись рукопожатиями.
– Ты уже никак разговелся? – Отец Трифон потянул носом воздух.
– Да есть маленько, до первой звезды… Дрова возили…
– Вот и я насчет дров… – Батюшка прихватил Сергея за пуговицу на бушлате. – Уж подвези ты мне, миленький, кубов пяток – боюсь, припасенных не хватит.
– Сделаем, Тимофей Иванович, о чем речь!
– Ну и слава Богу…
Они снова пожали друг другу руки, и отец Трифон пошел дальше.
По пути он завернул к магазинчику, именуемому аборигенами «сельпо», – деревянному домишке с крыльцом, с хворостяным веником на пороге и лохматой псиной, грызущей кость в сенях. Оглядев наскоро полупустые полки, попросил продавщицу выбрать ему с лотка копченую скумбрию, да покрупнее.
С пахучим свертком под мышкой и с чемоданчиком в руке, он дошагал до окраины села, направляясь к потемневшей и покосившейся от времени избушке, какую всякий раз рисуют в иллюстрациях к сказке о рыбаке и рыбке на первой и последней страницах.
– Ну, бабка, жива ли ты еще? – пробормотал отец Трифон, преодолевая высокие сугробы.
Рядом с домом, на чистом снегу, нарушенном только пунктирным росчерком какого-то юркого зверька – может быть, кошки, а может, и зайца, – не было заметно ни одного человеческого следа. Запрокинув голову и прижав ладонь ко лбу, защищая глаза от слепящего солнца, отец Трифон посмотрел на крышу, разглядывая закопченную трубу в поисках дымка, но труба лишь холодно торчала низким пустым обрубком.
Подергав дверь и убедившись, что она заперта изнутри, отец Трифон подобрал полы подрясника и направился по снежной целине к окошкам. Постучал в плотно затянутое льдом стекло с разводами инея и, не дождавшись ответа, постучал снова. «Вот ведь глухая тетеря…» – подумал с досадой. Он забарабанил кулаком в раму и вскоре с облегчением услышал скрип засова.
– Бабка, заснула ты, что ли? – закричал он в образовавшуюся щель. Оттуда показался бледный старушечий нос и слезящийся от старости глаз.
– Кто ета?
– Да кому бы еще быть? Это я, отец Трифон!
– Ой, ба-атюшка… Я ведь не вижу ничего…
Отец Трифон пошел вслед за старушкой в темные сени, впотьмах натыкаясь