Снеговик. Жорж СандЧитать онлайн книгу.
Гёфле никогда не был женат, а значит, у него нет детей, так же как и у меня.
– Это еще не причина их не иметь, – шепнул Кристиано на ухо ученому.
– Ах, верно, верно, – ответил тот тем же тоном и с невероятной наивностью, – я и не подумал! Ну и пострел же этот Гёфле! Выходит, вы его побочный сын?
– Да, я воспитывался за границей и только недавно прибыл в Швецию, – ответил Кристиано, в восторге от успеха осенившей его мысли.
– Ну, хорошо, хорошо! – продолжал ученый, очень плохо слушавший все, что прямо его не касалось. – Понимаю, это ясно, вы его племянник. – Затем, обращаясь к Маргарите, он добавил: – Господин этот – мой хороший знакомый, позвольте вам представить его как истинного племянника нашего Гёфле, которого вы не знаете, но с которым, как вы сегодня утром мне говорили, хотели бы познакомиться.
– Я и сейчас это говорю! – воскликнула Маргарита.
И она сразу покраснела, встретившись взглядом с Кристиано, глаза которого напомнили ей своей живостью глаза мнимого Гёфле: как ей показалось, они что-то уж очень сильно блестели из-под пушистой меховой шапки, когда Кристиано время от времени приподнимал зеленые очки адвоката, чтобы получше ее рассмотреть.
– А как это получилось, что вы не танцуете? – продолжал ученый, обращаясь к девушке и не замечая ее смущения. – Я думал, что всю эту ночь вы будете царицею бала и я не смогу вам и словечка сказать.
– Так вот, мой дорогой поклонник, вы ошиблись. Танцевать я не буду: я подвернула ногу на лестнице. Вы не заметили, что я хромаю?
– Нет, нисколько! Вздумали стать похожей на меня? Расскажите господину Гёфле, как я охромел. Это ужасная история, и другому бы из нее живым не выйти. Да, сударь, видите ли, я жертва науки.
И, не дав Маргарите даже раскрыть рот, Стангстадиус принялся с воодушевлением рассказывать, как однажды, когда его спускали в шахту, веревка оборвалась, и он упал с корзиной на самое дно пропасти глубиной в пятьдесят футов семь дюймов и пять линий. Он пролежал без сознания шесть часов пятьдесят три минуты и бог уж знает сколько секунд и не мог пошевелить ни рукой, ни ногой в течение двух месяцев, четырех дней и трех с половиной часов. Он не преминул также с удручающей пунктуальностью указать точную меру гипса, приходившуюся на каждую пострадавшую часть его тела, и количество – в драхмах и скрупулах – всевозможных снадобий, которые он вобрал в себя либо в виде настойки, либо в виде мазей для притираний.
Рассказ получился до чрезвычайности длинным, несмотря на то, что старик говорил быстро и не повторялся. Но память была для него сущим бичом и не позволяла опустить ни одного, даже самого ничтожного обстоятельства, когда он говорил о себе самом; ему и в голову не приходило, что кому-нибудь это может наскучить.
Маргарите, знавшей весь этот рассказ наизусть, незачем было его слушать особенно внимательно, и она улучила несколько минуток, чтобы потихоньку перемолвиться с мадемуазель Потен. Результат их недолгих переговоров, не ускользнувших от внимания Кристиано, не замедлил сказаться.