Полночь в саду добра и зла. Джон БерендтЧитать онлайн книгу.
падала на колени злополучного собеседника, который вскакивал, пытаясь стряхнуть с одежды горящие угольки. Когда Ванда заходила в зал, раздавалась мелодия песни «Нью-Йорк, Нью-Йорк».
Заведение Эммы пользовалось популярностью, но не смогло оправдать всех возлагавшихся на него надежд – миссис Келли продолжала свои неутомимые путешествия по Джорджии. Она моталась из конца в конец штата, возвращаясь каждый день в Саванну, где играла до самого утра. Иногда после закрытия она оставалась ночевать в каретном сарае Джо Одома, но чаще придумывала какой-нибудь предлог и направлялась домой в Стейтсборо. По субботам она возвращалась непременно, потому что воскресные дни в Стейтсборо начинались у нее очень рано, а заканчивались очень поздно, в чем мне пришлось убедиться не понаслышке. Эмма пригласила меня пойти вместе с ней на утреннюю службу в церковь, а потом провести с ней остаток дня, и вот что из этого вышло…
Миссис Келли подъехала к стоянке возле первой баптистской церкви Стейтсборо в двадцать минут девятого. Напоминаю, было воскресное утро. На Эмме красовалось пурпурное шелковое платье и синяя накидка с капюшоном. Веки женщины были щедро выкрашены в бирюзовый цвет, на щеках – слой румян.
– Итак, посмотрим, – сказала она. – «У Эммы» закрыли в три часа утра, а до дома я добралась в четыре. Обычно я по дороге съезжаю с шоссе и сплю минут пятнадцать под эстакадой в Эш-Бранче, но на этот раз мое место занял своим здоровенным грузовиком какой-то тип. В результате я легла спать в половине пятого, а в четверть восьмого мне позвонила тетушка Аннализа. Ей девяносто лет, и она следит, чтобы я не опаздывала в церковь. – Эмма поправила лакированные заколки. – Я вполне обхожусь двумя часами сна, но иногда это бывает заметно – глаза немного припухают.
Мы вошли в церковь.
Священник читал проповедь на тему «Искушение и внутренний соблазн». Потом выступил дьякон с рассказом о предстоящих на неделе проповедях; главной должна была стать проповедь «Воспрянь, Америка! Бог любит тебя!». Видимо, дьякону показалось, что аудитория не спешила просыпаться в ответ на его пламенные призывы, и он провозгласил: «В Америке сто восемьдесят миллионов людей забыли о Боге. Два миллиона из них живут в Джорджии. Да что там говорить – только в Стейтсборо таких наберется не одна тысяча».
Потом к собравшимся снова обратился священник.
– Нет ли среди нас сегодня гостей?
Эмма шепнула, что мне надо встать. В мою сторону тотчас повернулись сотни голов.
– Добро пожаловать, – сердечно произнес священнослужитель. – Мы рады, что вы смогли присоединиться к нам.
После службы мы с Эммой пошли в часовню, где собирались старики на еженедельное собрание. Правда, нас задержала дюжина особенно дружелюбных прихожан, которые захотели лично поприветствовать меня в церкви, а заодно спросить, откуда я пожаловал.
– Из Нью-Йорка! – воскликнула одна женщина. – Надо же! Между прочим, мой кузен как-то ездил туда.
В часовне Эмма сняла