Император Николай II. Мученик. Петр МультатулиЧитать онлайн книгу.
о Проливах Турция не возражает», – писал Чарыков Столыпину{276}. Но при этом турецкое правительство просило Петербург добиться согласия Англии и Франции на созыв конференции. В действительности, по сообщению посла в Константинополе И. А. Зиновьева, младотурецкое правительство было «не особенно расположено к разрешению вопроса о Проливах в желательном для России смысле»{277}.
26 сентября/12 октября Извольский в первый раз был вынужден публично признать, что ему было официально заранее сообщено австрийской стороной о намерении присоединить Боснию и Герцеговину. Он также признал, что обнадёжил Австрию, что Россия не сделает из этого факта casus belli{278}.
Между тем Эренталь публично заявил, что аннексия совершена по сговору с Извольским. Попав в столь щекотливую ситуацию, министр 29 сентября 1908 г. просил в письме к Чарыкову помочь ему «отмыться» от своих же интриг: «Благоволите доложить Государю: речь барона Эренталя, с подлинным текстом коей я познакомился сейчас, является образцом иезуитства и выставляет в совершенно ложном свете результат обмена мыслей в Бухлау»{279}. Извольский просил Государя разрешения выступить ему с разъяснениями в Государственной думе. Вскоре Н. В. Чарыков получил от Николая II телеграмму: «Обдумав предложение Извольского, нахожу, что его выступление в Думе полезно и лучше всякого другого способа для восстановления истины. НИКОЛАЙ»{280}.
Уехав из Лондона и Парижа с пустыми руками, Извольский хранил последнюю надежду на обратном пути остановиться в Берлине и договориться с германским руководством. Однако в ходе переговоров с В. фон Шёном Б. фон Бюловом и императором Вильгельмом Извольскому дали понять: Германия будет поддерживать свою союзницу Австро-Венгрию всеми силами и средствами; конференция, если она состоится, должна свестись только к двум пунктам: признание аннексии Боснии и Герцеговины и независимости Болгарии; вопрос о Проливах может решиться для России положительно лишь в том случае, если она договорится об этом с Турцией{281}. Берлинские переговоры означали полный крах Извольского. Бюлов писал по этому поводу: «В боснийском вопросе Извольский делал ошибку за ошибкой. Грубой ошибкой было то, что 15 сентября 1908 г. в Бухлау он не спросил Эренталя прямо и без обиняков, когда и в какой форме он намеревается предпринять аннексию Боснии и Герцеговины. Дальнейшей ошибкой было то, что, когда Эренталь поразил его аннексией, он не вернулся в Петербург, чтобы перед Думой и Царём мужественно защищать свою политику. Вместо этого он комичным образом объездил все европейские столицы»{282}.
Сам Извольский в письме к Нелидову признавался, что в ходе своего европейского турне он убедился, как радикально изменилась ситуация в Европе: державы оказались разделёнными на две группировки: Германия и Австро-Венгрия – с одной стороны, Россия, Англия и Франция – с другой{283}.
Вернувшись в Петербург, Извольский был
Н.В. Чарыков – П.А. Столыпину 26 сентября/9 октября 1908 г. // Исторический архив, 1962. № 5. С. 306.
И.А. Зиновьев – А.К. Бенкендорфу 9/22 октября 1908 г. // АВПРИ. Ф. 184. Посольство в Лондоне. Оп. 520. Д. 1324. Л. 138.
Речь. 26 сентября 1908 г.
А.П. Извольский – Н.В. Чарыкову 29 сентября 1908 г. // ГА РФ. Ф. 601. Оп. 1. Д. 750. Л. 26.
Император Николай II – Н. В. Чарыкову // ГА РФ. Ф. 601. Оп.1. Д. 750. Л. 27.
АВП РИ. Ф. 133. Канцелярия министра. 1908 г. Д. 203. Л. 6–7.
Bülow B. von. Op. сit. P. 350.
Игнатьев А.В. Указ. соч. С. 85.